30 августа 2020
Большие изменения редко происходят быстро. Обычно они накапливаются постепенно и почти незаметно. Но иногда оглядываешься назад, и поражаешься: а ведь недавно было все совсем по-другому!
Так, за последние месяцы заметно поменялись зоны подъема и спада в российской экономике. Нефтегазодобыча, которая ранее была ее главным двигателем, теперь превратилась в тормоз.
В июле нефти было получено на 16,3% меньше, чем в том же месяце годом ранее, а газа — на 11,4%. Именно обвал в этих отраслях стал основной причиной продолжения спада ВВП и промышленного производства в июле. Доля нефти и газа в доходах государственного бюджета России по итогам первого полугодия упала до 29,3% по сравнению с 43,2% в январе-июне 2019 г. В то же время, обрабатывающая промышленность явно выходит из кризиса. В том же июле производство легковых автомобилей, наконец, обогнало прошлогодний график, хотя отставание по данным за семь месяцев остается огромным. Стабильный рост демонстрируют пищевая, фармацевтическая, химическая промышленность. Скоро должны выйти в ноль машиностроение и металлургия.
Лето подходит к концу, но строительная отрасль по-прежнему демонстрирует рост, а с ним продолжается повышение цен на оцинкованную сталь. Сейчас это, пожалуй, наиболее благополучный сектор российского рынка проката. Между тем стальные трубы, похоже, приблизились к крайней точке своего подъема. Постепенно, но неуклонно дорожает арматура, которая, скорее всего, достигнет пика только в сентябре.
Однако увеличение стоимости горячекатаного проката, которое готовят на сентябрь металлургические комбинаты, очевидно, поставит в трудное положение дистрибьюторов. На споте спрос на эту продукцию остается ограниченным по понятной причине: вследствие кризиса, спровоцированного карантином, резко упала инвестиционная активность и покупательская способность в частном секторе. Причем здесь как раз не ожидается скорых изменений к лучшему. Вообще, этот ценовой рост для российского рынка — заимствованный, привходящий извне. Котировки на листовой прокат поднимаются на всех региональных рынках. В Китае горячекатаный прокат достиг наивысшего значения с осени 2018 г. Индийские компании предлагают его по $520-530 за т FOB, а европейские производители рассчитывают в сентябре довести базовые цены до 450-500 евро за т EXW — кому на что хватит фантазии. Точно так же и российские металлурги ориентируются на $500 за т CFR при поставках в Турцию, а ведь это соответствует, как минимум, 43 тыс. руб. за т с НДС для российского рынка на условиях CPT.
Но у подорожания горячекатаного проката за рубежом есть свои причины. Одна из главнейших — сырьевая. Стоимость импортной железной руды в Китае на прошлой неделе едва не дотянула до $130 за т CFR, а на этом уровне рынок в предыдущий раз находился в далеком январе 2014 г.,когда никто и не думал ни о каких кризисах. Тогда и нефть дороже $100 за баррель стоила!
Кстати, металлолом в Китае тоже очень дорогой. Мини-заводам в провинции Цзянсу, где расположены его крупнейшие потребители, он обходится почти в $325 без НДС. Прямо обидно, что Китай лом принципиально не импортирует, приравнивая его к опасным промышленным отходам. Хотя в 2021 г. закупки могут быть разрешены, и тогда никому мало не покажется! Как минимум, азиатский рынок лома переформатируется весьма радикально и быстро.
Зато Китай обеспечивает денежными заказами российских экспортеров товарного чугуна и поддерживает высокий уровень цен на заготовку. По оценкам местного издания «Shanghai Metals Market» (SMM), в январе-июле текущего года в страну поступило из-за рубежа 8,33 млн. т полуфабрикатов, при том, что до осени прошлого года китайцы данную продукцию экспортировали! Из них немногим менее 6 млн. т пришлось на заготовку и блюмы и менее 2,5 млн. т — на слябы. Объемы закупок — максимальные с 2004 г.!
Китай сейчас поглощает стальную продукцию в небывалых, невиданных объемах. Миллиард тонн в год — да легко! После эпидемии коронавируса правительство КНР прописало национальной экономике сильнодействующее лекарство — резкое увеличение инвестиций в инфраструктуру. По подсчетам Platts, уже по итогам семи месяцев количество утвержденных центральными властями крупных проектов строительства железных дорог, метро, каналов и аэропортов превысило показатель всего прошлого года. Это позволяет перекрыть спад капиталовложений в частном секторе, который и в Китае имеет место быть.
Правда, влияние Китая на мировой рынок стали — величина непостоянная. Она сильно зависит от соотношения цен на внутреннем и мировом рынке. Так, китайские компании приостановили закупку заготовки и горячекатаного проката за рубежом, поскольку цены на эту продукцию в азиатском регионе слишком уж выросли. В SMM предсказывают падение китайского импорта стали с сентября, хотя тут может возникнуть и другой вариант. Если прокат в Китае подскочит из-за дороговизны металлолома и железной руды, внешние закупки снова могут стать интересны местным компаниям.
Однако, как говорится, не Китаем единым. До недавнего времени солидный рост демонстрировала Турция, где правительство решило поддержать строительный сектор льготными ипотечными кредитами. Правда, в начале августа этот подъем натолкнулся на падение курса лиры по отношению к доллару. Турецким металлургам стало трудно поднимать котировки в местной валюте, чтобы сохранить их долларовый эквивалент. Из-за этого они были вынуждены приостановить закупки металлолома за рубежом. А это, в свою очередь, положило предел росту цен на российскую заготовку. Впрочем, турецкий валютный рынок сохраняет стабильность уже две недели, так что там может возобновиться рост.
На повышение нацелены европейские металлурги. У них, конечно, все еще плохо, но уже не плохо-плохо-плохо, как во втором квартале. В регионе оживает строительный сектор, а автомобилестроение снижает темпы падения по сравнению с прошлогодними показателями. Хотя западные страны так или иначе завершат третий квартал в глубоком минусе.
Вот в чем западники признанные лидеры — так это в умении навязать всему миру свои заморочки. На прошлой неделе австралийская компания BHP, второй по величине поставщик угля в мире, объявила о намерении полностью выйти из этого бизнеса, оставив себе только коксующийся уголь, который еще понадобится металлургам, пока его еще не заменили «зеленым» водородом. А немногим ранее британская корпорация BP, которая явно стыдится от того, что ее когда-то звали «British Petroleum», объявила, что к 2030 г. сократит добычу нефти и газа на 40%, чтобы снизить выбросы углекислого газа.
Причины таких перемен в бизнес-стратегии элементарны. Это давление со стороны «хозяев денег», например инвестиционного фонда Black Rock с активами в $10 трлн., который является одним из акционеров BHP, а также купленных ими «мировых медиа» и распропагандированной общественности. Призывы о том, что надо в законодательном порядке запретить использование угольных энергоблоков и автомобилей с двигателями внутреннего сгорания, раздаются уже в ООН и с веб-сайтов «мейнстримных» СМИ.
Если не углубляться в совсем уж конспирологические теории (например, что «хозяева денег» стремятся сократить сильно избыточное, по их мнению, население Земного шара и хотят сэкономить небесконечные ресурсы для будущих поколений), искусственность нынешней климатической политики можно проиллюстрировать двумя примерами.
Во-первых, если так важно уменьшить выбросы углекислого газа, то почему бы не сделать ставку на атомную энергию — источник совершенно безуглеродный?! Однако она считается «климатическим лобби» однозначно «вредной» и «неправильной». Во-вторых, исходя из тех же соображений, почему бы не направить все усилия на разработку технологий улавливания углекислого газа на угольных и газовых энергоблоках?! Об этом говорят и пишут, как минимум, лет 15, но все пока ограничивается одной (1 шт.) действующей установкой промышленного масштаба в Норвегии, где закачивают в пласт излишки CO2, содержащегося в добываемом там природном газе.
Между тем, за удовольствие жить с энергосистемой с высокой долей солнца и ветра уже расплачиваются жители Дании и Германии, имеющие самые высокие тарифы на электричество в мире, и Калифорнии, где в условиях рекордной жары при слабом ветре возник дефицит электроэнергии, приведший к массовым отключениям потребителей. Причем власти Калифорнии по-прежнему намерены закрыть в штате все газовые энергоблоки до 2045 г. и заменить их «мегабатарейками» ценой в $85 млрд.
Безусловно, российская энергосистема по-прежнему основана на газе, угле, атомной и гидроэнергии, и никто пока не собирается ставить над ней крупномасштабные эксперименты. Но есть риск, просто выполняя требования западных регуляторов для получения доступа на западные рынки, окончательно прогнуться под чужую и чуждую климатическую политику. И российских металлургов это касается в весьма значительной степени.
Изменениями надо сознательно и целеустремленно управлять. Особенно, медленными и постепенными качественными изменениями. Только тогда дорога перемен будет вести в правильном направлении.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Так, за последние месяцы заметно поменялись зоны подъема и спада в российской экономике. Нефтегазодобыча, которая ранее была ее главным двигателем, теперь превратилась в тормоз.
В июле нефти было получено на 16,3% меньше, чем в том же месяце годом ранее, а газа — на 11,4%. Именно обвал в этих отраслях стал основной причиной продолжения спада ВВП и промышленного производства в июле. Доля нефти и газа в доходах государственного бюджета России по итогам первого полугодия упала до 29,3% по сравнению с 43,2% в январе-июне 2019 г. В то же время, обрабатывающая промышленность явно выходит из кризиса. В том же июле производство легковых автомобилей, наконец, обогнало прошлогодний график, хотя отставание по данным за семь месяцев остается огромным. Стабильный рост демонстрируют пищевая, фармацевтическая, химическая промышленность. Скоро должны выйти в ноль машиностроение и металлургия.
Лето подходит к концу, но строительная отрасль по-прежнему демонстрирует рост, а с ним продолжается повышение цен на оцинкованную сталь. Сейчас это, пожалуй, наиболее благополучный сектор российского рынка проката. Между тем стальные трубы, похоже, приблизились к крайней точке своего подъема. Постепенно, но неуклонно дорожает арматура, которая, скорее всего, достигнет пика только в сентябре.
Однако увеличение стоимости горячекатаного проката, которое готовят на сентябрь металлургические комбинаты, очевидно, поставит в трудное положение дистрибьюторов. На споте спрос на эту продукцию остается ограниченным по понятной причине: вследствие кризиса, спровоцированного карантином, резко упала инвестиционная активность и покупательская способность в частном секторе. Причем здесь как раз не ожидается скорых изменений к лучшему. Вообще, этот ценовой рост для российского рынка — заимствованный, привходящий извне. Котировки на листовой прокат поднимаются на всех региональных рынках. В Китае горячекатаный прокат достиг наивысшего значения с осени 2018 г. Индийские компании предлагают его по $520-530 за т FOB, а европейские производители рассчитывают в сентябре довести базовые цены до 450-500 евро за т EXW — кому на что хватит фантазии. Точно так же и российские металлурги ориентируются на $500 за т CFR при поставках в Турцию, а ведь это соответствует, как минимум, 43 тыс. руб. за т с НДС для российского рынка на условиях CPT.
Но у подорожания горячекатаного проката за рубежом есть свои причины. Одна из главнейших — сырьевая. Стоимость импортной железной руды в Китае на прошлой неделе едва не дотянула до $130 за т CFR, а на этом уровне рынок в предыдущий раз находился в далеком январе 2014 г.,когда никто и не думал ни о каких кризисах. Тогда и нефть дороже $100 за баррель стоила!
Кстати, металлолом в Китае тоже очень дорогой. Мини-заводам в провинции Цзянсу, где расположены его крупнейшие потребители, он обходится почти в $325 без НДС. Прямо обидно, что Китай лом принципиально не импортирует, приравнивая его к опасным промышленным отходам. Хотя в 2021 г. закупки могут быть разрешены, и тогда никому мало не покажется! Как минимум, азиатский рынок лома переформатируется весьма радикально и быстро.
Зато Китай обеспечивает денежными заказами российских экспортеров товарного чугуна и поддерживает высокий уровень цен на заготовку. По оценкам местного издания «Shanghai Metals Market» (SMM), в январе-июле текущего года в страну поступило из-за рубежа 8,33 млн. т полуфабрикатов, при том, что до осени прошлого года китайцы данную продукцию экспортировали! Из них немногим менее 6 млн. т пришлось на заготовку и блюмы и менее 2,5 млн. т — на слябы. Объемы закупок — максимальные с 2004 г.!
Китай сейчас поглощает стальную продукцию в небывалых, невиданных объемах. Миллиард тонн в год — да легко! После эпидемии коронавируса правительство КНР прописало национальной экономике сильнодействующее лекарство — резкое увеличение инвестиций в инфраструктуру. По подсчетам Platts, уже по итогам семи месяцев количество утвержденных центральными властями крупных проектов строительства железных дорог, метро, каналов и аэропортов превысило показатель всего прошлого года. Это позволяет перекрыть спад капиталовложений в частном секторе, который и в Китае имеет место быть.
Правда, влияние Китая на мировой рынок стали — величина непостоянная. Она сильно зависит от соотношения цен на внутреннем и мировом рынке. Так, китайские компании приостановили закупку заготовки и горячекатаного проката за рубежом, поскольку цены на эту продукцию в азиатском регионе слишком уж выросли. В SMM предсказывают падение китайского импорта стали с сентября, хотя тут может возникнуть и другой вариант. Если прокат в Китае подскочит из-за дороговизны металлолома и железной руды, внешние закупки снова могут стать интересны местным компаниям.
Однако, как говорится, не Китаем единым. До недавнего времени солидный рост демонстрировала Турция, где правительство решило поддержать строительный сектор льготными ипотечными кредитами. Правда, в начале августа этот подъем натолкнулся на падение курса лиры по отношению к доллару. Турецким металлургам стало трудно поднимать котировки в местной валюте, чтобы сохранить их долларовый эквивалент. Из-за этого они были вынуждены приостановить закупки металлолома за рубежом. А это, в свою очередь, положило предел росту цен на российскую заготовку. Впрочем, турецкий валютный рынок сохраняет стабильность уже две недели, так что там может возобновиться рост.
На повышение нацелены европейские металлурги. У них, конечно, все еще плохо, но уже не плохо-плохо-плохо, как во втором квартале. В регионе оживает строительный сектор, а автомобилестроение снижает темпы падения по сравнению с прошлогодними показателями. Хотя западные страны так или иначе завершат третий квартал в глубоком минусе.
Вот в чем западники признанные лидеры — так это в умении навязать всему миру свои заморочки. На прошлой неделе австралийская компания BHP, второй по величине поставщик угля в мире, объявила о намерении полностью выйти из этого бизнеса, оставив себе только коксующийся уголь, который еще понадобится металлургам, пока его еще не заменили «зеленым» водородом. А немногим ранее британская корпорация BP, которая явно стыдится от того, что ее когда-то звали «British Petroleum», объявила, что к 2030 г. сократит добычу нефти и газа на 40%, чтобы снизить выбросы углекислого газа.
Причины таких перемен в бизнес-стратегии элементарны. Это давление со стороны «хозяев денег», например инвестиционного фонда Black Rock с активами в $10 трлн., который является одним из акционеров BHP, а также купленных ими «мировых медиа» и распропагандированной общественности. Призывы о том, что надо в законодательном порядке запретить использование угольных энергоблоков и автомобилей с двигателями внутреннего сгорания, раздаются уже в ООН и с веб-сайтов «мейнстримных» СМИ.
Если не углубляться в совсем уж конспирологические теории (например, что «хозяева денег» стремятся сократить сильно избыточное, по их мнению, население Земного шара и хотят сэкономить небесконечные ресурсы для будущих поколений), искусственность нынешней климатической политики можно проиллюстрировать двумя примерами.
Во-первых, если так важно уменьшить выбросы углекислого газа, то почему бы не сделать ставку на атомную энергию — источник совершенно безуглеродный?! Однако она считается «климатическим лобби» однозначно «вредной» и «неправильной». Во-вторых, исходя из тех же соображений, почему бы не направить все усилия на разработку технологий улавливания углекислого газа на угольных и газовых энергоблоках?! Об этом говорят и пишут, как минимум, лет 15, но все пока ограничивается одной (1 шт.) действующей установкой промышленного масштаба в Норвегии, где закачивают в пласт излишки CO2, содержащегося в добываемом там природном газе.
Между тем, за удовольствие жить с энергосистемой с высокой долей солнца и ветра уже расплачиваются жители Дании и Германии, имеющие самые высокие тарифы на электричество в мире, и Калифорнии, где в условиях рекордной жары при слабом ветре возник дефицит электроэнергии, приведший к массовым отключениям потребителей. Причем власти Калифорнии по-прежнему намерены закрыть в штате все газовые энергоблоки до 2045 г. и заменить их «мегабатарейками» ценой в $85 млрд.
Безусловно, российская энергосистема по-прежнему основана на газе, угле, атомной и гидроэнергии, и никто пока не собирается ставить над ней крупномасштабные эксперименты. Но есть риск, просто выполняя требования западных регуляторов для получения доступа на западные рынки, окончательно прогнуться под чужую и чуждую климатическую политику. И российских металлургов это касается в весьма значительной степени.
Изменениями надо сознательно и целеустремленно управлять. Особенно, медленными и постепенными качественными изменениями. Только тогда дорога перемен будет вести в правильном направлении.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Вам также может быть интересно
11.04.2025
Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство»
3 апреля прошла Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство». Студенты химического факультета смогли напрямую поговорить с будущими работодателями, представить резюме, узнать о программах стажировок и летних практик. На Ярмарку пришли более 100 студентов, а также 17 школьников, для которых это мероприятие стало возможностью для ранней профориентации.
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
07.04.2025
Бегом, пешком и ползком. Российский и мировой рынок стали: 23—30 марта 2025 г.
Прошлая неделя вместила в себя такие события как отчет о работе правительства в Государственной Думе, весьма насыщенная поездка президента в Мурманск, 12-часовые экспертные переговоры в Эр-Рияде. На международном уровне в центре внимания продолжает оставаться американский президент Дональд Трамп, который ввел 25%-ные пошлины уже и на импорт автомобилей.
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
05.04.2025
Без ума, но с фантазией. Российский и мировой рынок стали: 9—16 марта 2025 г.
Прошедшая неделя запомнилась, прежде всего, событиями в военно-политической сфере. А на рынке стальной продукции наиболее обсуждаемой темой уже которую неделю подряд являются американские пошлины.
Отсрочка закончилась, и с 12 марта они вступили в силу. Причем, для канадских и мексиканских компаний к основной ставке 25% добавились еще 25%, которыми облагается весь импорт из этих стран, а для китайских тариф в совокупности достиг 70%.
Практически все отраслевые специалисты вне США критикуют действия американской администрации, указывая, что их последствием станет (уже стал) подъем цен на металл. Действительно, стоимость всех категорий листового проката в США к настоящему времени возросла более чем на 30% по сравнению с началом текущего года.
Причем, под тарифы попал не только прокат. Они также распространяются на сотни видов металлоизделий — от гвоздей и алюминиевых банок для напитков до металлоконструкций и бульдозерных ножей. С одной стороны, это сильно затрудняет любой обход тарифов, но с другой, подорожание затрагивает практически всю экономику.
Для международной торговли стальной продукцией обновленная версия американских тарифов представляет собой серьезную встряску. В эпицентре кризиса оказывается Канада. Из немногим более 12 млн. т стали, которые ежегодно выплавляются в стране, почти половина экспортируется в США. А обратно приходит порядка 3,5 млн. т американской стальной продукции. В автомобилестроении переплетение экономик двух стран еще более тесное.
Металлургические компании из ряда стран (Бразилия, Южная Корея, Австралия) надеются на то, что вскоре им удастся получить освобождение от стальных тарифов, как это произошло в 2018 г. Тогда все тоже началось с введения 25%-ных пошлин для всех без исключения, а затем американские власти фактически начали торговать льготами, получая взамен согласие зарубежных производителей на добровольное ограничение поставок.
Вообще, вопрос о льготах и исключениях имеет принципиальный характер. Нынешняя идеология американских властей ставит во главу угла импортозамещение и локализацию. От иностранных компаний прямо требуется создание производственных мощностей в самих США — только при таком условии они получат беспрепятственный доступ на американский рынок.
Правда, тут может возникнуть ситуация, когда высокие американские цены будут компенсироваться высокими американскими затратами. Но у США есть, как минимум, один козырь (точнее, два, если считать их президента) — относительно низкая стоимость электроэнергии и природного газа. Здесь Штаты кроют даже Китай, который более половины потребностей в газе покрывает за счет импорта, а в электроэнергетике вкладывает триллионы юаней в новые возобновляемые генерирующие мощности и расширение электросетей.
Если США снова начнут приоткрывать калитку на свой рынок для избранных союзников (в древнеримском понимании), может очень легко повториться ситуация 2018 г. Тогда после введения стальных тарифов цены на стальную продукцию взлетели вверх на 25-30%, а по мере предоставления исключений начали опускаться. В 2019 г., когда более 70% американского импорта стали было так иначе выведено из-под действия тарифов, котировки вообще упали чуть ли не вдвое по сравнению с прежним пиком.
Пока что дело представляется так, словно власти США намеренно и добровольно подвергают свою экономику шоку, подобно как Россия получила в 2022 г. шок от санкций. Но тогда иностранные компании добровольно или по принуждению начали покидать отечественный рынок. США, наоборот, рассчитывают на приток зарубежных инвестиций в новые производственные мощности.
Это процесс не быстрый, и для его реализации необходимо, как минимум, поддерживать привлекательность американского внутреннего рынка. Если нынешняя администрация Белого Дома (вашингтонского) будет упорно гнуть свою линию и не утратит контроль над Конгрессом на промежуточных выборах 2026 г., страну будет сильно колбасить несколько лет, но на выходе могут получиться интересные результаты. По крайней мере, можно будет говорить о наличии хотя бы в некоторых американских кругах стратегии долгосрочного планирования.
В общем, за США будет интересно следить. А вот на мировом рынке стали американские пошлины запускают новый раунд протекционизма, который распространился на те страны, которые ранее этим не увлекались. Под ударом оказался в первую очередь Китай. После того как Вьетнам установил предварительные антидемпинговые пошлины на китайский горячекатаный прокат, расследования по импорту аналогичной продукции запустили Южная Корея, Мексика и Тайвань.
На сессии Всекитайского собрания народных представителей, которая проходила с 5 по 11 марта, было заявлено, что объемы выплавки стали в стране необходимо уменьшать. А руководители трех крупных металлургических групп в своих выступлениях предложили создать общенациональную систему развития производственных мощностей. Чтобы государство контролировало и координировало процесс создания новых производственных линий и закрытие устаревших и неэффективных.
Каких-либо конкретных решений по этому вопросу принято не было. Но очевидно, что Китай продолжит сокращать объемы выплавки стали. А в сортаменте металлургических компаний будет увеличиваться доля специализированной премиальной продукции. На внешних рынках китайских поставщиков заменят другие. Вьетнамские, японские, индонезийские, турецкие компании будут только рады. Многие из них также намерены расширять поставки в США, где уже не должно быть конкуренции со стороны «льготников».
Европейская металлургическая ассоциация Eurofer издала привычный плач о том, что прокат, вынужденный покинуть американский рынок из-за пошлин, непременно ломанется в Европу. Кстати, на этот раз для этого есть основания, так как канадские, мексиканские, бразильские и южнокорейские металлурги точно интересуются альтернативными направлениями.
Как и в 2018 г., Европейская комиссия прибегла к превентивным мерам, ужесточив ограничения на импорт стали. По некоторым категориям стальной продукции урезали квоты и запретили переносить не использованные объемы на следующий квартал. Практически по всем категориям введены лимиты на максимальную долю крупнейших поставщиков, относящихся к «прочим странам».
Так, например, Вьетнам, Япония, Тайвань и другие не могут превысить во втором квартале 2025 г. долю в 13% от общей квоты для стран, не имеющих индивидуальных лимитов на поставки горячекатаного проката. К таковым относятся Турция, Индия, Южная Корея, Великобритания и Сербия. Они в апреле-июне имеют право беспошлинно отправить в ЕС от 142,38 тыс. (Сербия) до 397,96 тыс. т данной продукции (Турция), а для всех прочих стран предельный показатель составит 116,45 тыс. т.
От всех этих тревожных событий цены на стальную продукцию на мировом рынке в целом немного возросли. В частности, заметную роль сыграл подорожавший в США металлолом, вызвавший увеличение стоимости этого сырья в Турции и азиатских странах. Турецкие металлургические компании начали в ответ поднимать котировки на заготовку и готовую стальную продукцию.
Понемногу прибавляет прокат и в России. Металлургические компании повысили цены на некоторые виды проката в марте и планируют более широкое подорожание в апреле. В этом им помогает, в первую очередь, ограничение внутренних поставок. Для этой цели используются ремонты, экспорт, прямое снижение уровня загрузки мощностей.
Данная стратегия дает эффект. Особого избытка предложения на рынке не ощущается. Исключением являются, как и ранее, сварные трубы общего назначения, но даже они немного подорожали за последнее время. Правда, спотовый рынок растет медленнее первичного. Фактически воспроизводится прошлогодняя ситуация, которая завершилась масштабной коррекцией заводских цен.
Основная проблема заключается в недостаточном спросе. Государство снова авансировало контракты, резко увеличив бюджетные расходы в январе-феврале по сравнению с прошлым годом. Относительно теплая зима поддержала потребление в строительстве. Но сейчас влияние этих факторов сходит на нет. А что тогда будет? Пока что дистрибьюторы не видят существенного расширения видимого спроса. Весеннего оживления еще нет, и не факт, что оно вообще произойдет.
При этом, существенные изменения экономической политики маловероятны. Официальный уровень инфляции в феврале достиг 10,06% против 9,92% в январе. Поэтому в Центральном банке не исключают, что на заседании 21 марта может быть принято решение о повышении ключевой ставки. Этот вариант выглядит не самым вероятным, но о понижении речи вообще не идет. Так что, рыночная обстановка в обозримом будущем, скорее всего, не претерпит особых изменений.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Отсрочка закончилась, и с 12 марта они вступили в силу. Причем, для канадских и мексиканских компаний к основной ставке 25% добавились еще 25%, которыми облагается весь импорт из этих стран, а для китайских тариф в совокупности достиг 70%.
Практически все отраслевые специалисты вне США критикуют действия американской администрации, указывая, что их последствием станет (уже стал) подъем цен на металл. Действительно, стоимость всех категорий листового проката в США к настоящему времени возросла более чем на 30% по сравнению с началом текущего года.
Причем, под тарифы попал не только прокат. Они также распространяются на сотни видов металлоизделий — от гвоздей и алюминиевых банок для напитков до металлоконструкций и бульдозерных ножей. С одной стороны, это сильно затрудняет любой обход тарифов, но с другой, подорожание затрагивает практически всю экономику.
Для международной торговли стальной продукцией обновленная версия американских тарифов представляет собой серьезную встряску. В эпицентре кризиса оказывается Канада. Из немногим более 12 млн. т стали, которые ежегодно выплавляются в стране, почти половина экспортируется в США. А обратно приходит порядка 3,5 млн. т американской стальной продукции. В автомобилестроении переплетение экономик двух стран еще более тесное.
Металлургические компании из ряда стран (Бразилия, Южная Корея, Австралия) надеются на то, что вскоре им удастся получить освобождение от стальных тарифов, как это произошло в 2018 г. Тогда все тоже началось с введения 25%-ных пошлин для всех без исключения, а затем американские власти фактически начали торговать льготами, получая взамен согласие зарубежных производителей на добровольное ограничение поставок.
Вообще, вопрос о льготах и исключениях имеет принципиальный характер. Нынешняя идеология американских властей ставит во главу угла импортозамещение и локализацию. От иностранных компаний прямо требуется создание производственных мощностей в самих США — только при таком условии они получат беспрепятственный доступ на американский рынок.
Правда, тут может возникнуть ситуация, когда высокие американские цены будут компенсироваться высокими американскими затратами. Но у США есть, как минимум, один козырь (точнее, два, если считать их президента) — относительно низкая стоимость электроэнергии и природного газа. Здесь Штаты кроют даже Китай, который более половины потребностей в газе покрывает за счет импорта, а в электроэнергетике вкладывает триллионы юаней в новые возобновляемые генерирующие мощности и расширение электросетей.
Если США снова начнут приоткрывать калитку на свой рынок для избранных союзников (в древнеримском понимании), может очень легко повториться ситуация 2018 г. Тогда после введения стальных тарифов цены на стальную продукцию взлетели вверх на 25-30%, а по мере предоставления исключений начали опускаться. В 2019 г., когда более 70% американского импорта стали было так иначе выведено из-под действия тарифов, котировки вообще упали чуть ли не вдвое по сравнению с прежним пиком.
Пока что дело представляется так, словно власти США намеренно и добровольно подвергают свою экономику шоку, подобно как Россия получила в 2022 г. шок от санкций. Но тогда иностранные компании добровольно или по принуждению начали покидать отечественный рынок. США, наоборот, рассчитывают на приток зарубежных инвестиций в новые производственные мощности.
Это процесс не быстрый, и для его реализации необходимо, как минимум, поддерживать привлекательность американского внутреннего рынка. Если нынешняя администрация Белого Дома (вашингтонского) будет упорно гнуть свою линию и не утратит контроль над Конгрессом на промежуточных выборах 2026 г., страну будет сильно колбасить несколько лет, но на выходе могут получиться интересные результаты. По крайней мере, можно будет говорить о наличии хотя бы в некоторых американских кругах стратегии долгосрочного планирования.
В общем, за США будет интересно следить. А вот на мировом рынке стали американские пошлины запускают новый раунд протекционизма, который распространился на те страны, которые ранее этим не увлекались. Под ударом оказался в первую очередь Китай. После того как Вьетнам установил предварительные антидемпинговые пошлины на китайский горячекатаный прокат, расследования по импорту аналогичной продукции запустили Южная Корея, Мексика и Тайвань.
На сессии Всекитайского собрания народных представителей, которая проходила с 5 по 11 марта, было заявлено, что объемы выплавки стали в стране необходимо уменьшать. А руководители трех крупных металлургических групп в своих выступлениях предложили создать общенациональную систему развития производственных мощностей. Чтобы государство контролировало и координировало процесс создания новых производственных линий и закрытие устаревших и неэффективных.
Каких-либо конкретных решений по этому вопросу принято не было. Но очевидно, что Китай продолжит сокращать объемы выплавки стали. А в сортаменте металлургических компаний будет увеличиваться доля специализированной премиальной продукции. На внешних рынках китайских поставщиков заменят другие. Вьетнамские, японские, индонезийские, турецкие компании будут только рады. Многие из них также намерены расширять поставки в США, где уже не должно быть конкуренции со стороны «льготников».
Европейская металлургическая ассоциация Eurofer издала привычный плач о том, что прокат, вынужденный покинуть американский рынок из-за пошлин, непременно ломанется в Европу. Кстати, на этот раз для этого есть основания, так как канадские, мексиканские, бразильские и южнокорейские металлурги точно интересуются альтернативными направлениями.
Как и в 2018 г., Европейская комиссия прибегла к превентивным мерам, ужесточив ограничения на импорт стали. По некоторым категориям стальной продукции урезали квоты и запретили переносить не использованные объемы на следующий квартал. Практически по всем категориям введены лимиты на максимальную долю крупнейших поставщиков, относящихся к «прочим странам».
Так, например, Вьетнам, Япония, Тайвань и другие не могут превысить во втором квартале 2025 г. долю в 13% от общей квоты для стран, не имеющих индивидуальных лимитов на поставки горячекатаного проката. К таковым относятся Турция, Индия, Южная Корея, Великобритания и Сербия. Они в апреле-июне имеют право беспошлинно отправить в ЕС от 142,38 тыс. (Сербия) до 397,96 тыс. т данной продукции (Турция), а для всех прочих стран предельный показатель составит 116,45 тыс. т.
От всех этих тревожных событий цены на стальную продукцию на мировом рынке в целом немного возросли. В частности, заметную роль сыграл подорожавший в США металлолом, вызвавший увеличение стоимости этого сырья в Турции и азиатских странах. Турецкие металлургические компании начали в ответ поднимать котировки на заготовку и готовую стальную продукцию.
Понемногу прибавляет прокат и в России. Металлургические компании повысили цены на некоторые виды проката в марте и планируют более широкое подорожание в апреле. В этом им помогает, в первую очередь, ограничение внутренних поставок. Для этой цели используются ремонты, экспорт, прямое снижение уровня загрузки мощностей.
Данная стратегия дает эффект. Особого избытка предложения на рынке не ощущается. Исключением являются, как и ранее, сварные трубы общего назначения, но даже они немного подорожали за последнее время. Правда, спотовый рынок растет медленнее первичного. Фактически воспроизводится прошлогодняя ситуация, которая завершилась масштабной коррекцией заводских цен.
Основная проблема заключается в недостаточном спросе. Государство снова авансировало контракты, резко увеличив бюджетные расходы в январе-феврале по сравнению с прошлым годом. Относительно теплая зима поддержала потребление в строительстве. Но сейчас влияние этих факторов сходит на нет. А что тогда будет? Пока что дистрибьюторы не видят существенного расширения видимого спроса. Весеннего оживления еще нет, и не факт, что оно вообще произойдет.
При этом, существенные изменения экономической политики маловероятны. Официальный уровень инфляции в феврале достиг 10,06% против 9,92% в январе. Поэтому в Центральном банке не исключают, что на заседании 21 марта может быть принято решение о повышении ключевой ставки. Этот вариант выглядит не самым вероятным, но о понижении речи вообще не идет. Так что, рыночная обстановка в обозримом будущем, скорее всего, не претерпит особых изменений.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»