7 сентября 2022
Говорят, что у каждой заслуживающей внимание проблемы есть решение — простое, очевидное, изящное и... неправильное. Но мы, как известно, не ищем легких путей. Обманчивой простоте легких решений предпочитаем тяжесть сложных. Однако как порой это трудно...
Прошло больше полугода, как началось то самое «интересное» время, которое мы имеем сомнительное удовольствие проживать и принимать в ощущениях. Впереди по-прежнему полный туман. Ясно в нем только одно: скоро ничего не кончится. Не исключено, что какие-то первые промежуточные итоги придется подводить не раньше весны. И не факт, что следующей.
Как говорится, нас никто не спрашивал, но придется побыть стайерами. И оглянуться на оставшуюся позади дистанцию. Вполне возможно, что самые тяжелые препятствия российская экономика уже преодолела. Во всяком случае, отчетливое оживление в строительном секторе, прочувствованное металлургами и металлотрейдерами, и снижение темпов спада промышленного производства до 0,5% в июле об этом свидетельствуют.
Что еще можно записать в успехи и достижения? Стабилизировался курс рубля, так сильно помотавший всем нервы весной. Уже больше месяца он не выходит за пределы интервала 58-62 руб. за доллар, а обычно пребывает где-то в районе 60 руб. По крайней мере, на его колебания уже давно никто не обращает особого внимания.
Теперь на валютном рынке наступает следующая фаза. Вот если курс продержится на этом уровне хотя бы год, можно будет говорить о какой-то стабильности. Впрочем, это не только от нас зависит. Судя по всему, осень нас ждет бурная, а зима — трудная. Всякое может случиться.
Исход западных компаний с российского рынка состоялся. На этот счет еще поступают запоздавшие заявления, но в целом все уже определилось. Кто бежал, тот бежал. Кто сохранил присутствие, «хоть тушкой или чучелом», тот, скорее всего, уже не уйдет. Одним словом, последствия наступили, идет работа по приспособлению к ним.
Все это, конечно, очень не просто, но ведь мы делаем ставку на сложные решения, помните? Определены ключевые отрасли промышленности, для которых разработаны планы дальнейших действий силами правительства, госкорпораций и частных компаний. Начата реализация проектов по замещению критического западного импорта, определены источники госфинансирования, производителям обеспечивается гарантированный сбыт.
Это долго и не просто, особенно, учитывая российскую бюрократию и массу регулятивных запретов, предписаний и ограничений, которые сильно сдерживают и усложняют выполнение конкретных решений. Но... улита едет, когда-то будет. В 2023-2024-2025 гг. мы определенно увидим результаты в виде локализованного производства самолетов, судов, автомобилей, электроники и, очевидно, еще много чего другого.
Возможно, в 2023 г. постепенно заработают и меры поддержки строительного сектора, о которых говорилось еще в мае-июне. Вообще, идей у правительства и региональных властей много. Зачастую, идей хороших. Но вот реальное исполнение происходит медленно. Впрочем, и времена сейчас такие. Как известно, для любой войны, даже если это СВО, нужны деньги, деньги и еще раз деньги. А если чего-то в одном месте прибыло, то в других местах окажется недостаточно.
Падение инвестиционной активности за пределами ключевых секторов, пользующихся приоритетной государственной поддержкой, это всерьез и надолго. И основная проблема здесь даже не в том, что «денег нет», а в неопределенности. И торговой блокаде, само собой. Не абсолютной, конечно, но требующей немалых усилий для ее преодоления.
Вот где остаются большие сложности, так это во внешней торговле. Экспорт нефти упал незначительно, но со многими другим товарами проблем хватает. Угроза вторичных санкций оказалась весьма действенной. Во многих формально нейтральных или даже потенциально дружественных странах немалая часть экономики оказалась в западной сфере влияния. Поэтому контакты с «токсичной» Россией минимизируются.
Достигнуты определенные успехи в «дедолларизации» внешней торговли. Так, например, значительная часть угля, поставляемого российскими компаниями в Индию, оплачивается в юанях, гонконгских долларах и дирхамах ОАЭ. Активно идут операции с Турцией и через Турцию.
Однако создание альтернативной международной платежной системы с опорой на валюты стран БРИКС и других «новых рыночных» государств оказалось весьма сложным делом. Во многом потому, что для остальных потенциальных участников этой схемы ее преимущества пока не очевидны. Все эти страны больше торгуют с Евросоюзом и США, чем друг с другом. Хотя работа, по-видимому, идет. А если в новой международной системе будет предусмотрен свой механизм определения цен на энергоносители и другие ресурсы, никак не привязанный к котировкам западных бирж, это может оказаться весьма интересно.
Для российского рынка стали август выдался на удивление спокойным. Спрос был не выдающимся, но вполне неплохим, а цены — относительно стабильными. Правда, на споте наблюдались и понижения, в частности, в секторах арматуры, фасонного проката, сварных труб. Основная причина — избыток предложения. Металлургические компании воспользовались возможностью расширить производство, но слегка перегнули палку.
В сентябре комбинаты хотят немного приподнять котировки на листовой прокат и арматуру, объясняя свои действия хорошей загрузкой мощностей и увеличением затрат, например, на ставший снова дефицитным металлолом. Пожалуй, это повышение может быть принято рынком, однако в четвертом квартале, когда пойдет вниз видимое потребление, может произойти небольшое понижение.
Экспортные котировки российских компаний тоже изменились мало, лишь слегка уменьшились. Но спрос на их продукцию просел весьма серьезно. Упали поставки в Турцию, чья экономика переживает сейчас не лучшие времена, Египет испытывает острый дефицит валюты, отгрузка крупных партий горячекатаного проката в Индию пока так и осталась эпизодом...
Правда, падение спроса на стальную продукцию — это сейчас всеобщая проблема. На это жалуются металлургические компании из Китая, Индии, Турции, Японии, Вьетнама и других стран. Мировая экономика входит в рецессию, поэтому потребность в прокате сужается. Скорее всего, металлургам осенью и зимой придется и дальше сокращать объемы выпуска.
В то же время, цены на стальную продукцию идут на спад достаточно медленно. Сейчас на экономику одновременно действуют и дефляционные (та же рецессия), и инфляционные факторы. К последним относится, прежде всего, рост затрат на энергию и энергоносители.
Нефть в августе подешевела, там угроза снижения спроса оказалась более действенным фактором, чем ограниченный объем предложения. Но природный газ в конце месяца превысил $2100 за 1 тыс. куб. м в Восточной Азии и $3000 в Западной Европе. На такую высоту котировки уже поднимались в начале марта, но тогда это был кратковременный скачок, а сейчас — тенденция.
Электроэнергия в Германии и Франции только за последнюю неделю августа взлетела до соответственно более 800 и более 1000 евро за МВт-ч по контрактам «на год вперед». И это напрямую затрагивает промышленность и весь коммерческий сектор, а вскоре подорожание распространится и на население.
В ряде стран пытаются частично компенсировать этот рост затрат, но проблема упирается в дефицит ресурсов. Заместить российский газ европейцам просто нечем. В последние месяцы они на десятки процентов увеличили импорт сжиженного природного газа, но для этого сократили закупки Китай, страны Индостана и Латинской Америки, т. е. игра идет с нулевой суммой. А новые крупные заводы по сжижению газа вступят в строй не ранее 2025-2026 гг.
То же самое с электроэнергией. В последние несколько недель в Западной Европе стоит небывалая жара. А в такую погоду ветер слабый, так что европейская ветроэнергетика работает не более чем на 5-10% своей мощности. Во Франции возникли большие проблемы на атомных станциях. Уголь европейцы завозят из всего мира вплоть до Австралии и Танзании, поскольку отказались с 10 августа от российского. Но обмелевшие во время засухи реки ограничивают его поставки на электростанции.
Осенью некоторые из этих проблем разрешатся сами собой, но зато возрастет потребление энергии. И для этой проблемы подходят только сложные решения. А это значит — дорого и долго. А учитывая и сохраняющую актуальность «климатическую повестку», еще и с сомнительными шансами на успех.
Конечно, все страдания европейского населения вряд ли приведут к серьезным политическим изменениям. Холодильник теоретически может победить телевизор, но у него нет шансов, если к телевизору добавятся интернет, соцсети и все прочее информационное пространство. Вообще, каждый человек создает свою субъективную социальную реальность и в ней живет. А если факты в нее не вписываются, то они просто игнорируются.
По этой причине не стоит радоваться тому, что у соседа корова сдохла или там газ отключили. Все равно, на его поведение это не повлияет. В обозримом будущем следует сосредоточиться, прежде всего, на собственных ощущениях и потребностях и просто делать то, что нужно. Даже если речь идет о сложных решениях и длительных процессах.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Прошло больше полугода, как началось то самое «интересное» время, которое мы имеем сомнительное удовольствие проживать и принимать в ощущениях. Впереди по-прежнему полный туман. Ясно в нем только одно: скоро ничего не кончится. Не исключено, что какие-то первые промежуточные итоги придется подводить не раньше весны. И не факт, что следующей.
Как говорится, нас никто не спрашивал, но придется побыть стайерами. И оглянуться на оставшуюся позади дистанцию. Вполне возможно, что самые тяжелые препятствия российская экономика уже преодолела. Во всяком случае, отчетливое оживление в строительном секторе, прочувствованное металлургами и металлотрейдерами, и снижение темпов спада промышленного производства до 0,5% в июле об этом свидетельствуют.
Что еще можно записать в успехи и достижения? Стабилизировался курс рубля, так сильно помотавший всем нервы весной. Уже больше месяца он не выходит за пределы интервала 58-62 руб. за доллар, а обычно пребывает где-то в районе 60 руб. По крайней мере, на его колебания уже давно никто не обращает особого внимания.
Теперь на валютном рынке наступает следующая фаза. Вот если курс продержится на этом уровне хотя бы год, можно будет говорить о какой-то стабильности. Впрочем, это не только от нас зависит. Судя по всему, осень нас ждет бурная, а зима — трудная. Всякое может случиться.
Исход западных компаний с российского рынка состоялся. На этот счет еще поступают запоздавшие заявления, но в целом все уже определилось. Кто бежал, тот бежал. Кто сохранил присутствие, «хоть тушкой или чучелом», тот, скорее всего, уже не уйдет. Одним словом, последствия наступили, идет работа по приспособлению к ним.
Все это, конечно, очень не просто, но ведь мы делаем ставку на сложные решения, помните? Определены ключевые отрасли промышленности, для которых разработаны планы дальнейших действий силами правительства, госкорпораций и частных компаний. Начата реализация проектов по замещению критического западного импорта, определены источники госфинансирования, производителям обеспечивается гарантированный сбыт.
Это долго и не просто, особенно, учитывая российскую бюрократию и массу регулятивных запретов, предписаний и ограничений, которые сильно сдерживают и усложняют выполнение конкретных решений. Но... улита едет, когда-то будет. В 2023-2024-2025 гг. мы определенно увидим результаты в виде локализованного производства самолетов, судов, автомобилей, электроники и, очевидно, еще много чего другого.
Возможно, в 2023 г. постепенно заработают и меры поддержки строительного сектора, о которых говорилось еще в мае-июне. Вообще, идей у правительства и региональных властей много. Зачастую, идей хороших. Но вот реальное исполнение происходит медленно. Впрочем, и времена сейчас такие. Как известно, для любой войны, даже если это СВО, нужны деньги, деньги и еще раз деньги. А если чего-то в одном месте прибыло, то в других местах окажется недостаточно.
Падение инвестиционной активности за пределами ключевых секторов, пользующихся приоритетной государственной поддержкой, это всерьез и надолго. И основная проблема здесь даже не в том, что «денег нет», а в неопределенности. И торговой блокаде, само собой. Не абсолютной, конечно, но требующей немалых усилий для ее преодоления.
Вот где остаются большие сложности, так это во внешней торговле. Экспорт нефти упал незначительно, но со многими другим товарами проблем хватает. Угроза вторичных санкций оказалась весьма действенной. Во многих формально нейтральных или даже потенциально дружественных странах немалая часть экономики оказалась в западной сфере влияния. Поэтому контакты с «токсичной» Россией минимизируются.
Достигнуты определенные успехи в «дедолларизации» внешней торговли. Так, например, значительная часть угля, поставляемого российскими компаниями в Индию, оплачивается в юанях, гонконгских долларах и дирхамах ОАЭ. Активно идут операции с Турцией и через Турцию.
Однако создание альтернативной международной платежной системы с опорой на валюты стран БРИКС и других «новых рыночных» государств оказалось весьма сложным делом. Во многом потому, что для остальных потенциальных участников этой схемы ее преимущества пока не очевидны. Все эти страны больше торгуют с Евросоюзом и США, чем друг с другом. Хотя работа, по-видимому, идет. А если в новой международной системе будет предусмотрен свой механизм определения цен на энергоносители и другие ресурсы, никак не привязанный к котировкам западных бирж, это может оказаться весьма интересно.
Для российского рынка стали август выдался на удивление спокойным. Спрос был не выдающимся, но вполне неплохим, а цены — относительно стабильными. Правда, на споте наблюдались и понижения, в частности, в секторах арматуры, фасонного проката, сварных труб. Основная причина — избыток предложения. Металлургические компании воспользовались возможностью расширить производство, но слегка перегнули палку.
В сентябре комбинаты хотят немного приподнять котировки на листовой прокат и арматуру, объясняя свои действия хорошей загрузкой мощностей и увеличением затрат, например, на ставший снова дефицитным металлолом. Пожалуй, это повышение может быть принято рынком, однако в четвертом квартале, когда пойдет вниз видимое потребление, может произойти небольшое понижение.
Экспортные котировки российских компаний тоже изменились мало, лишь слегка уменьшились. Но спрос на их продукцию просел весьма серьезно. Упали поставки в Турцию, чья экономика переживает сейчас не лучшие времена, Египет испытывает острый дефицит валюты, отгрузка крупных партий горячекатаного проката в Индию пока так и осталась эпизодом...
Правда, падение спроса на стальную продукцию — это сейчас всеобщая проблема. На это жалуются металлургические компании из Китая, Индии, Турции, Японии, Вьетнама и других стран. Мировая экономика входит в рецессию, поэтому потребность в прокате сужается. Скорее всего, металлургам осенью и зимой придется и дальше сокращать объемы выпуска.
В то же время, цены на стальную продукцию идут на спад достаточно медленно. Сейчас на экономику одновременно действуют и дефляционные (та же рецессия), и инфляционные факторы. К последним относится, прежде всего, рост затрат на энергию и энергоносители.
Нефть в августе подешевела, там угроза снижения спроса оказалась более действенным фактором, чем ограниченный объем предложения. Но природный газ в конце месяца превысил $2100 за 1 тыс. куб. м в Восточной Азии и $3000 в Западной Европе. На такую высоту котировки уже поднимались в начале марта, но тогда это был кратковременный скачок, а сейчас — тенденция.
Электроэнергия в Германии и Франции только за последнюю неделю августа взлетела до соответственно более 800 и более 1000 евро за МВт-ч по контрактам «на год вперед». И это напрямую затрагивает промышленность и весь коммерческий сектор, а вскоре подорожание распространится и на население.
В ряде стран пытаются частично компенсировать этот рост затрат, но проблема упирается в дефицит ресурсов. Заместить российский газ европейцам просто нечем. В последние месяцы они на десятки процентов увеличили импорт сжиженного природного газа, но для этого сократили закупки Китай, страны Индостана и Латинской Америки, т. е. игра идет с нулевой суммой. А новые крупные заводы по сжижению газа вступят в строй не ранее 2025-2026 гг.
То же самое с электроэнергией. В последние несколько недель в Западной Европе стоит небывалая жара. А в такую погоду ветер слабый, так что европейская ветроэнергетика работает не более чем на 5-10% своей мощности. Во Франции возникли большие проблемы на атомных станциях. Уголь европейцы завозят из всего мира вплоть до Австралии и Танзании, поскольку отказались с 10 августа от российского. Но обмелевшие во время засухи реки ограничивают его поставки на электростанции.
Осенью некоторые из этих проблем разрешатся сами собой, но зато возрастет потребление энергии. И для этой проблемы подходят только сложные решения. А это значит — дорого и долго. А учитывая и сохраняющую актуальность «климатическую повестку», еще и с сомнительными шансами на успех.
Конечно, все страдания европейского населения вряд ли приведут к серьезным политическим изменениям. Холодильник теоретически может победить телевизор, но у него нет шансов, если к телевизору добавятся интернет, соцсети и все прочее информационное пространство. Вообще, каждый человек создает свою субъективную социальную реальность и в ней живет. А если факты в нее не вписываются, то они просто игнорируются.
По этой причине не стоит радоваться тому, что у соседа корова сдохла или там газ отключили. Все равно, на его поведение это не повлияет. В обозримом будущем следует сосредоточиться, прежде всего, на собственных ощущениях и потребностях и просто делать то, что нужно. Даже если речь идет о сложных решениях и длительных процессах.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Вам также может быть интересно
22.04.2025
У отечественных индустриальных ЛКМ хорошие перспективы
Интервью с Владимиром Цейтиным, генеральным директором ООО «Уралпротект» в журнале «Промышленная Окраска». Журнал издается с 2003 г. и освещает актуальные проблемы применения ЛКМ.
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
“
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
”
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
11.04.2025
Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство»
3 апреля прошла Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство». Студенты химического факультета смогли напрямую поговорить с будущими работодателями, представить резюме, узнать о программах стажировок и летних практик. На Ярмарку пришли более 100 студентов, а также 17 школьников, для которых это мероприятие стало возможностью для ранней профориентации.
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
07.04.2025
Бегом, пешком и ползком. Российский и мировой рынок стали: 23—30 марта 2025 г.
Прошлая неделя вместила в себя такие события как отчет о работе правительства в Государственной Думе, весьма насыщенная поездка президента в Мурманск, 12-часовые экспертные переговоры в Эр-Рияде. На международном уровне в центре внимания продолжает оставаться американский президент Дональд Трамп, который ввел 25%-ные пошлины уже и на импорт автомобилей.
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»