7 июля 2022
Главной темой последней недели июня и, по совместительству, первой половины 2022 г. был, пожалуй, курс рубля. О том, что он слишком завышен и поэтому создает большие проблемы металлургам и другим экспортерам, было сказано неоднократно и с разных трибун. «Дорогой» рубль начинает влиять и на доходы бюджета, существенную часть которого составляют отчисления от экспорта энергоносителей.
Эта проблема действительно очень серьезная. Если взять за базу для сравнения конец октября — начало ноября 2020 г., когда на западных рынках только начинался подъем цен на стальную продукцию, а на российский этот процесс еще не успел распространиться, то нынешние экспортные котировки на заготовку и горячекатаный прокат в долларовом эквиваленте превышают тогдашние значения более чем на 20%. В то же время, выраженный в рублях экспортный паритет сейчас на 15-17% ниже, чем в конце октября 2020 г.
Курс рубля составлял тогда около 76-77 руб. за доллар, в то время как на протяжении прошедшей недели в ходе торгов он поднимался до менее 51 руб. К концу недели многочисленные «словесные интервенции», а также отмена обязательной репатриации выручки по несырьевым экспортным контрактам способствовали снижению курса до более 55 руб. за доллар. Но до интервала в 70—80 руб., который некоторые члены правительства называют оптимальным, это достаточно далеко.
С одной стороны, сильная национальная валюта в нынешних условиях приносит немалую пользу для экономики в целом. Из-за санкций импортные операции сильно затруднены и сопряжены с дополнительными расходами. Высокий курс позволяет отдавать за импортные товары меньше рублей. В перспективе это будет способствовать снижению цен на внутреннем рынке, что поможет быстрее побороть инфляцию и уменьшить процентные ставки.
Тем не менее, у сильного рубля есть и минусы. Менее дорогостоящий импорт усложняет процесс импортозамещения. Снижается конкурентоспособность экспортной продукции, которая оказывается заметно дешевле, чем на внутреннем рынке. Правда, следует отметить, что в ряде секторов это компенсируется повышением долларовых цен — например, на энергоносители, удобрения, продовольствие.
Металлургам не повезло в том, что он попали «не в ту струю». Сейчас в мировой экономике одновременно наблюдаются две противоположные тенденции. Первая — это ускорение инфляции, запущенной еще в 2020 г. вливанием триллионных необеспеченных денег в экономики западных стран.
Рынок стали столкнулся с этим в прошлом году. И тогда у всех, кроме самих металлургов, было очень сильное желание как-то отгородиться от этого подорожания, завезенного из-за границы. Их желание исполнилось. Правда, с некоторым опозданием и не совсем так, как хотелось, но исполнилось.
В некоторых секторах инфляционное давление продолжается до сих пор. Если опять взять за базу для сравнения уровень октября 2020 г., то получится, что нефть сегодня стоит примерно в три раза дороже, природный газ в Европе в 10 раз, а в Восточной Азии — в 6,5 раза, энергетический уголь — в 6 раз, коксующийся (FOB Австралия) — чуть меньше чем в 3 раза... По сравнению с этим всего лишь 30%-е укрепление рубля — право слово, сущая мелочь!
Однако рынок стали сейчас находится во власти другой тенденции. Дороговизна энергоносителей, подъем инфляции и борьба с ней посредством повышения ставок погружают мир в рецессию, которая осенью-зимой может превратиться в полноценный кризис, способный затмить даже события 2008-2009 гг.
Видимый спрос на стальную продукцию падает по всему миру. При этом металлурги только начали процесс выведения из эксплуатации избыточных мощностей. Скорее всего, все в итоге закончится стабилизацией на низком уровне, как в 2015 г. Тогда российские металлурги находились в числе «выживших» благодаря своей минимальной себестоимости. Сейчас же курс рубля, проблемы с транспортировкой, закрытие многих рынков сбыта существенно ослабляют их позиции.
В то же время, приходится признать, что укрепление рубля — это объективный процесс, рожденный теми искажениями, что принесли с собой санкции. Доллары и евро перестали быть для российских компаний полноценными деньгами, потому что не все и не у всех за них можно купить. Однако и полноценной замены им пока нет. Уже есть примеры покупки индийскими компаниями российского угля за китайские юани, но это пока единичные случаи, а не правило.
Адекватного краткосрочного решения проблемы «переукрепленного» рубля, по-видимому, нет вообще. Если, конечно, сохранить в российской экономике и финансовой системе рыночные принципы. А долгосрочные зависят от того, как повернется ситуация в будущем.
Впереди, по большому счету, есть два варианта (третий, где «Кац предлагает сдаться» мы рассматривать не будем). Первый заключается в том, что через какой-то промежуток времени западные страны, не выдержав груза экономических проблем, пойдут на попятную и снимут хотя бы часть санкций, разблокировав заметную часть российского импорта. Тогда спрос на доллар и евро вырастет, и курс рубля неизбежно ослабнет сам собой.
Второй вариант исходит из того, что противостояние с Западом — это очень надолго, поэтому к санкциям надо относиться, как к неизменной данности, константе. Тогда надо создавать новую модель экономики и новую систему международных связей с дружественными странами, в основе которой должны лежать не доллары и евро, а совершенно новые валютные механизмы.
В рамках этой системы российские компании, например, могут вывозить капитал в не зависимые от США страны Африки, Азии, Латинской Америки, строить там свои объекты, развивать местные рынки, создавать спрос на российскую промышленную продукцию. То есть, делать то, что делал в свое время Советский Союз, но с исправлением допущенных тогда ошибок и перекосов.
Какой вариант выглядит более вероятным? С одной стороны, антироссийские санкции обходятся населению и промышленности западных стран дорого, а в дальнейшем будут стоить еще дороже.
В июне исполнилась «голубая мечта» европейцев: они получили больше «молекул свободы» в виде американского сжиженного природного газа, чем «тоталитарного» газа от «Газпрома» - 5,3 млрд. куб. м против 5,1 млрд. куб. м. Таким образом, почти выполнена цель, поставленная еще в начале марта Европейской комиссией — сократить закупки газа из России на 100 млрд. куб. м уже в этом году.
В 2021 г. «Газпром» отправил в Европу около 155 млрд. куб. м. Нынешние объемы составляют порядка 60 млрд. кубов в годовом эквиваленте, а во втором полугодии они могут стать еще меньше. Вот только европейскому бизнесу это достижение почему-то не нравится. Так, в Германии опасаются, что этой зимой без российского газа могут остановится целые отрасли промышленности, а годовой ВВП упадет более чем на 12,5%.
Даже в США, которые, казалось бы, получили все плюшки от срежиссированного украинского кризиса, дела с экономикой идут не лучшим образом. В первом квартале 2022 г. спад ВВП составил, согласно уточненным данным Министерства торговли, 1,6%. А показатель второго, скорее всего, будет еще хуже.
В США быстро дорожают деньги, что может стать неприятным сюрпризом для многих заемщиков. К июлю средняя ставка по 30-летним ипотечным кредитам достигла 6,18% - максимальной отметки с 2008 г. и в 2,3 раза больше, чем в январе 2021 г. Средняя доходность корпоративных облигаций с низким рейтингом (мусорных) с начала 2022 г. выросла более чем в два раза до 8,4%. Собственно, и 10-летние «treasures», облигации американского казначейства, подскочили до 3,5%-ной доходности, чего не случалось с 2009 г. (если не считать непродолжительного периода в начале 2019 г.).
И это еще американцы должны радоваться на редкость своевременной аварии на заводе по сжижению газа Freeport в начале июня. Экспорт данного ресурса сразу упал на 16%, а внутренние цены на газ на Henry Hub понизились от рекордных с 2008 г. $320 за 1 тыс. куб. м до немногим более $200. Иначе нынешним жарким летом их бы еще мог ждать и энергетический кризис.
Однако, как говорится, есть вещи поважнее мира и пострашнее войны. В январе-феврале многие комментаторы, включая автора этих строк, допускали возможность развязывания американцами украинского конфликта с целью провоцирования конфронтации между Россией и Евросоюзом и дальнейшего обрушения европейской экономики. И дружно посчитали этот вариант маловероятным, так как США в таком случае сами получали бы сильный удар — как оно, собственно, и получилось.
Допущенная фундаментальная ошибка в прогнозе, по-видимому, заключалась в том, что противостояние с Россией рассматривается американскими властями (не обязательно находящимися в Белом Доме) как идеологическое и даже экзистенциальное. Поэтому вопросы текущих экономических интересов сдвигаются в нем глубоко на задний план.
Кстати, в нынешнем конфликте США играют вдолгую против Европы точно так же, как во время Второй Мировой войны их главным противником была не Германия, не Япония и даже не Советский Союз, а Великобритания. Ту войну американцы с триумфом выиграли, добившись постепенной ликвидации Британской империи и открытия британских колоний и доминионов для своего капитала, а также низведения фунта стерлингов с пьедестала мировых валют и замены его долларом.
Экономическое самоубийство, которое сейчас совершает Европа, позволит сделать «лишними» на мировом рынке российские энергоносители из-за падения глобального потребления после «вычеркивания» ЕС. Очень тяжелый удар получит и Китай вследствие потери важнейшего клиента и обесценения концепции «Пояса и Пути», в которую многое вложено.
Да, санкции и вызванные ими экономические трудности становятся непопулярными в Европе, но политиков, способных решительно поменять курс, там крайне мало. А те, что есть, находятся на краях политического спектра и вряд ли смогут договориться между собой, чтобы создать устойчивое большинство (майские парламентские выборы во Франции продемонстрировали это очень четко). Поэтому вероятность того, что через пару-тройку месяцев или через полгода европейцы признают поражение своей политики и откажутся от санкций, весьма невелика.
Это с большой вероятностью означает, что кризис в мировой экономике будет усугубляться. В мире в данный момент просто нет столько нефти и газа, чтобы заменить российские поставки, если они продолжат сокращаться. Инфляция и повышение процентных ставок будут все глубже загонять мир в рецессию. Потребление стальной продукции продолжит падать. Поэтому металлургическим компаниям, чтобы сбалансировать рынок, придется сокращать производство и закрывать избыточные мощности, как это было в 2009 и 2015 гг.
Российские поставщики стальной продукции могут рассчитывать на некоторое расширение внутреннего спроса во второй половине текущего года — в первую очередь, за счет строительного сектора. Это может создать условия хотя бы для приостановки ценового спада. По крайней мере, многие участники рынка надеются на то, что меткомбинаты, отступившие уже почти до уровня себестоимости, сумеют обойтись без новых уступок, а никто из крупных игроков не станет дальше валить цены в игре на понижение.
Даже к искаженному миру можно в конце концов приспособиться. Конечно, при условии, что постоянные новые искажения не станут правилом.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Эта проблема действительно очень серьезная. Если взять за базу для сравнения конец октября — начало ноября 2020 г., когда на западных рынках только начинался подъем цен на стальную продукцию, а на российский этот процесс еще не успел распространиться, то нынешние экспортные котировки на заготовку и горячекатаный прокат в долларовом эквиваленте превышают тогдашние значения более чем на 20%. В то же время, выраженный в рублях экспортный паритет сейчас на 15-17% ниже, чем в конце октября 2020 г.
Курс рубля составлял тогда около 76-77 руб. за доллар, в то время как на протяжении прошедшей недели в ходе торгов он поднимался до менее 51 руб. К концу недели многочисленные «словесные интервенции», а также отмена обязательной репатриации выручки по несырьевым экспортным контрактам способствовали снижению курса до более 55 руб. за доллар. Но до интервала в 70—80 руб., который некоторые члены правительства называют оптимальным, это достаточно далеко.
С одной стороны, сильная национальная валюта в нынешних условиях приносит немалую пользу для экономики в целом. Из-за санкций импортные операции сильно затруднены и сопряжены с дополнительными расходами. Высокий курс позволяет отдавать за импортные товары меньше рублей. В перспективе это будет способствовать снижению цен на внутреннем рынке, что поможет быстрее побороть инфляцию и уменьшить процентные ставки.
Тем не менее, у сильного рубля есть и минусы. Менее дорогостоящий импорт усложняет процесс импортозамещения. Снижается конкурентоспособность экспортной продукции, которая оказывается заметно дешевле, чем на внутреннем рынке. Правда, следует отметить, что в ряде секторов это компенсируется повышением долларовых цен — например, на энергоносители, удобрения, продовольствие.
Металлургам не повезло в том, что он попали «не в ту струю». Сейчас в мировой экономике одновременно наблюдаются две противоположные тенденции. Первая — это ускорение инфляции, запущенной еще в 2020 г. вливанием триллионных необеспеченных денег в экономики западных стран.
Рынок стали столкнулся с этим в прошлом году. И тогда у всех, кроме самих металлургов, было очень сильное желание как-то отгородиться от этого подорожания, завезенного из-за границы. Их желание исполнилось. Правда, с некоторым опозданием и не совсем так, как хотелось, но исполнилось.
В некоторых секторах инфляционное давление продолжается до сих пор. Если опять взять за базу для сравнения уровень октября 2020 г., то получится, что нефть сегодня стоит примерно в три раза дороже, природный газ в Европе в 10 раз, а в Восточной Азии — в 6,5 раза, энергетический уголь — в 6 раз, коксующийся (FOB Австралия) — чуть меньше чем в 3 раза... По сравнению с этим всего лишь 30%-е укрепление рубля — право слово, сущая мелочь!
Однако рынок стали сейчас находится во власти другой тенденции. Дороговизна энергоносителей, подъем инфляции и борьба с ней посредством повышения ставок погружают мир в рецессию, которая осенью-зимой может превратиться в полноценный кризис, способный затмить даже события 2008-2009 гг.
Видимый спрос на стальную продукцию падает по всему миру. При этом металлурги только начали процесс выведения из эксплуатации избыточных мощностей. Скорее всего, все в итоге закончится стабилизацией на низком уровне, как в 2015 г. Тогда российские металлурги находились в числе «выживших» благодаря своей минимальной себестоимости. Сейчас же курс рубля, проблемы с транспортировкой, закрытие многих рынков сбыта существенно ослабляют их позиции.
В то же время, приходится признать, что укрепление рубля — это объективный процесс, рожденный теми искажениями, что принесли с собой санкции. Доллары и евро перестали быть для российских компаний полноценными деньгами, потому что не все и не у всех за них можно купить. Однако и полноценной замены им пока нет. Уже есть примеры покупки индийскими компаниями российского угля за китайские юани, но это пока единичные случаи, а не правило.
Адекватного краткосрочного решения проблемы «переукрепленного» рубля, по-видимому, нет вообще. Если, конечно, сохранить в российской экономике и финансовой системе рыночные принципы. А долгосрочные зависят от того, как повернется ситуация в будущем.
Впереди, по большому счету, есть два варианта (третий, где «Кац предлагает сдаться» мы рассматривать не будем). Первый заключается в том, что через какой-то промежуток времени западные страны, не выдержав груза экономических проблем, пойдут на попятную и снимут хотя бы часть санкций, разблокировав заметную часть российского импорта. Тогда спрос на доллар и евро вырастет, и курс рубля неизбежно ослабнет сам собой.
Второй вариант исходит из того, что противостояние с Западом — это очень надолго, поэтому к санкциям надо относиться, как к неизменной данности, константе. Тогда надо создавать новую модель экономики и новую систему международных связей с дружественными странами, в основе которой должны лежать не доллары и евро, а совершенно новые валютные механизмы.
В рамках этой системы российские компании, например, могут вывозить капитал в не зависимые от США страны Африки, Азии, Латинской Америки, строить там свои объекты, развивать местные рынки, создавать спрос на российскую промышленную продукцию. То есть, делать то, что делал в свое время Советский Союз, но с исправлением допущенных тогда ошибок и перекосов.
Какой вариант выглядит более вероятным? С одной стороны, антироссийские санкции обходятся населению и промышленности западных стран дорого, а в дальнейшем будут стоить еще дороже.
В июне исполнилась «голубая мечта» европейцев: они получили больше «молекул свободы» в виде американского сжиженного природного газа, чем «тоталитарного» газа от «Газпрома» - 5,3 млрд. куб. м против 5,1 млрд. куб. м. Таким образом, почти выполнена цель, поставленная еще в начале марта Европейской комиссией — сократить закупки газа из России на 100 млрд. куб. м уже в этом году.
В 2021 г. «Газпром» отправил в Европу около 155 млрд. куб. м. Нынешние объемы составляют порядка 60 млрд. кубов в годовом эквиваленте, а во втором полугодии они могут стать еще меньше. Вот только европейскому бизнесу это достижение почему-то не нравится. Так, в Германии опасаются, что этой зимой без российского газа могут остановится целые отрасли промышленности, а годовой ВВП упадет более чем на 12,5%.
Даже в США, которые, казалось бы, получили все плюшки от срежиссированного украинского кризиса, дела с экономикой идут не лучшим образом. В первом квартале 2022 г. спад ВВП составил, согласно уточненным данным Министерства торговли, 1,6%. А показатель второго, скорее всего, будет еще хуже.
В США быстро дорожают деньги, что может стать неприятным сюрпризом для многих заемщиков. К июлю средняя ставка по 30-летним ипотечным кредитам достигла 6,18% - максимальной отметки с 2008 г. и в 2,3 раза больше, чем в январе 2021 г. Средняя доходность корпоративных облигаций с низким рейтингом (мусорных) с начала 2022 г. выросла более чем в два раза до 8,4%. Собственно, и 10-летние «treasures», облигации американского казначейства, подскочили до 3,5%-ной доходности, чего не случалось с 2009 г. (если не считать непродолжительного периода в начале 2019 г.).
И это еще американцы должны радоваться на редкость своевременной аварии на заводе по сжижению газа Freeport в начале июня. Экспорт данного ресурса сразу упал на 16%, а внутренние цены на газ на Henry Hub понизились от рекордных с 2008 г. $320 за 1 тыс. куб. м до немногим более $200. Иначе нынешним жарким летом их бы еще мог ждать и энергетический кризис.
Однако, как говорится, есть вещи поважнее мира и пострашнее войны. В январе-феврале многие комментаторы, включая автора этих строк, допускали возможность развязывания американцами украинского конфликта с целью провоцирования конфронтации между Россией и Евросоюзом и дальнейшего обрушения европейской экономики. И дружно посчитали этот вариант маловероятным, так как США в таком случае сами получали бы сильный удар — как оно, собственно, и получилось.
Допущенная фундаментальная ошибка в прогнозе, по-видимому, заключалась в том, что противостояние с Россией рассматривается американскими властями (не обязательно находящимися в Белом Доме) как идеологическое и даже экзистенциальное. Поэтому вопросы текущих экономических интересов сдвигаются в нем глубоко на задний план.
Кстати, в нынешнем конфликте США играют вдолгую против Европы точно так же, как во время Второй Мировой войны их главным противником была не Германия, не Япония и даже не Советский Союз, а Великобритания. Ту войну американцы с триумфом выиграли, добившись постепенной ликвидации Британской империи и открытия британских колоний и доминионов для своего капитала, а также низведения фунта стерлингов с пьедестала мировых валют и замены его долларом.
Экономическое самоубийство, которое сейчас совершает Европа, позволит сделать «лишними» на мировом рынке российские энергоносители из-за падения глобального потребления после «вычеркивания» ЕС. Очень тяжелый удар получит и Китай вследствие потери важнейшего клиента и обесценения концепции «Пояса и Пути», в которую многое вложено.
Да, санкции и вызванные ими экономические трудности становятся непопулярными в Европе, но политиков, способных решительно поменять курс, там крайне мало. А те, что есть, находятся на краях политического спектра и вряд ли смогут договориться между собой, чтобы создать устойчивое большинство (майские парламентские выборы во Франции продемонстрировали это очень четко). Поэтому вероятность того, что через пару-тройку месяцев или через полгода европейцы признают поражение своей политики и откажутся от санкций, весьма невелика.
Это с большой вероятностью означает, что кризис в мировой экономике будет усугубляться. В мире в данный момент просто нет столько нефти и газа, чтобы заменить российские поставки, если они продолжат сокращаться. Инфляция и повышение процентных ставок будут все глубже загонять мир в рецессию. Потребление стальной продукции продолжит падать. Поэтому металлургическим компаниям, чтобы сбалансировать рынок, придется сокращать производство и закрывать избыточные мощности, как это было в 2009 и 2015 гг.
Российские поставщики стальной продукции могут рассчитывать на некоторое расширение внутреннего спроса во второй половине текущего года — в первую очередь, за счет строительного сектора. Это может создать условия хотя бы для приостановки ценового спада. По крайней мере, многие участники рынка надеются на то, что меткомбинаты, отступившие уже почти до уровня себестоимости, сумеют обойтись без новых уступок, а никто из крупных игроков не станет дальше валить цены в игре на понижение.
Даже к искаженному миру можно в конце концов приспособиться. Конечно, при условии, что постоянные новые искажения не станут правилом.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Вам также может быть интересно
22.04.2025
У отечественных индустриальных ЛКМ хорошие перспективы
Интервью с Владимиром Цейтиным, генеральным директором ООО «Уралпротект» в журнале «Промышленная Окраска». Журнал издается с 2003 г. и освещает актуальные проблемы применения ЛКМ.
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
“
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
”
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
11.04.2025
Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство»
3 апреля прошла Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство». Студенты химического факультета смогли напрямую поговорить с будущими работодателями, представить резюме, узнать о программах стажировок и летних практик. На Ярмарку пришли более 100 студентов, а также 17 школьников, для которых это мероприятие стало возможностью для ранней профориентации.
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
07.04.2025
Бегом, пешком и ползком. Российский и мировой рынок стали: 23—30 марта 2025 г.
Прошлая неделя вместила в себя такие события как отчет о работе правительства в Государственной Думе, весьма насыщенная поездка президента в Мурманск, 12-часовые экспертные переговоры в Эр-Рияде. На международном уровне в центре внимания продолжает оставаться американский президент Дональд Трамп, который ввел 25%-ные пошлины уже и на импорт автомобилей.
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»