9 октября 2021
Кризисы всегда приходят внезапно, и ни один из них не похож на предыдущий. В очередной раз подтверждение этой аксиомы мы увидели в конце сентября 2021 г. Все ждали каких-либо финансовых потрясений, а случился энергетический кризис, центрами распространения которого стали Западная Европа и Китай.
Видимым проявление этого кризиса стал резкий взлет цен на энергоносители, прежде всего, уголь и природный газ. Стоимость качественного энергетического угля в Европе и в регионе АТР в сентябре выросла соответственно более чем на 25% и на 45%. В Китае она увеличилась более чем в 1,5 раза, причем уже в начале сентября биржевые котировки были близки к рекордным.
С газом взлет был еще более вопиющим. Цены на сжиженный природный газ (СПГ или LNG) в Восточной Азии с поставкой в Японию, Южную Корею и Китай (на эти три страны приходится немногим менее половины мирового импорта данного ресурса) за последний месяц подскочили более чем на 70%, а в Западной Европе на нидерландском хабе TTF — почти в два раза.
На торгах 1 октября европейские котировки превысили отметку 1000 евро за 1 тыс. куб. м, а азиатские оказались выше, чем во время январского скачка. Причем рынки пошли вразнос где-то после 20 сентября. За последнюю декаду прошедшего месяца газ подорожал на 65% в Азии и почти на 40% в Европе.
Даже в США, где природный газ в разы дешевле, чем в других регионах, благодаря собственной обильной добыче, 1 октября котировки на Henry Hub впервые с декабря 2008 г. превысили отметку $6 за 1 млн. британских тепловых единиц (БТЕ), что соответствует около $212 за 1 тыс. куб. м. Смешные цены по нынешним временам, но американская промышленная ассоциация Industrial Energy Consumers of America, в середине сентября обратившаяся в правительство с предложением о сворачивании экспорта СПГ, заявила, что при выходе на уровень более $350 за 1 тыс. куб. большая часть национальной индустрии станет неконкурентоспособной.
Дороговизна газа и угля спровоцировала подъем оптовых тарифов на электроэнергию. Например, в Германии на энергетической бирже EEX контракты «на год вперед» достигли к концу сентября отметки 130 евро за МВт-ч или 13 евроцентов за кВт-ч. Это вдвое больше, чем в июне текущего года, и в три с лишним раза превышает уровень годичной давности.
Безусловно, в этом подъеме достаточно значимую роль сыграли спекуляции, ажиотажный спрос и банальная паника. Кстати, в этой связи очень интересно посмотреть на биржевые цены на нефть и золото. Нефть сорта «брент» в конце сентября впервые за три года превысила в ходе торгов уровень $80 за баррель, но не удержалась на нем. И вообще, за сентябрь она прибавила в цене... аж на четыре процента. Золото же достигло крайнего пика в конце мая — начале июня, а после этого в целом падало.
Однако подорожание угля, газа и электроэнергии имело под собой реальные основания. Прежде всего, в текущем году объективно выросло потребление электроэнергии. Экономика западных стран и Китая набрала ход на антиковидном стимулировании. Кроме того, зима 2020/2021 гг. выдалась холодной, а прошедшее лето — жарким, что также привело к повышенному спросу на энергию на отопление и кондиционирование.
И тогда возник вопрос, а за чей счет банкет, то есть, кто обеспечит требуемый рост генерации? И тут косяком пошли поганые сюрпризы. Текущий год в ряде регионов выдался засушливым. Сразу жирный минус в выработке электроэнергии на ГЭС в Китае, Южной Америке и Калифорнии. Также он оказался слабоветреным. В первом полугодии выработка электроэнергии на ветряных станциях в Германии упала на 20% по сравнению с тем же периодом годичной давности. И во втором полугодии лучше не стало. Сентябрь вообще выдался на редкость неудачным для западноевропейской ветроэнергетики.
В этом году очень ярко проявился врожденный дефект альтернативной энергетики. Она не умеет повышать выработку по заказу. Вон, в Китае в прошлом году рекордно вложились в ветер и солнце. Совокупные установленные мощности достигли 560 ГВт, всего вдвое меньше, чем у угольных ТЭС. Результат? В августе 2021 г., когда в Китае начал обостряться дефицит электроэнергии, ветряные и солнечные установки выдали в 9,7 раз меньше электроэнергии, чем ТЭС, работающие на угле и немного на газе.
Что еще осталось?! Атомная энергетика не демонстрирует впечатляющих темпов роста. Если реакторы работают, то они работают на мощности, близкой к максимальной. А так мировой парк атомных энергоблоков почти не растет. Одни вводятся в строй, другие в это время останавливаются.
Поэтому и получилось, что выдавать недостающие тераватт-часы пришлось угольным и газовым энергоблокам. А к этому не были готовы ни энергетики, ни поставщики угля и газа. Так, например, весной и в начале лета, когда рынок энергоносителей переживал сезонный спад, потребители в Китае, Евросоюзе, Индии, Японии, Корее не стали увеличивать закупки, чтобы пополнить запасы. Мол, дорого... Кто же знал, что летом спрос скакнет вверх, а осенью хранилища покажут дно?!.. Именно в этом, кстати, заключается одна из основных причин китайских блэкаутов, в конце сентября охвативших большую часть территории страны. Уголь на ТЭС просто кончился, а нового завозится недостаточно.
Но, помимо чисто рыночной промашки имела место быть и политическая дурость. Известно еще с советских времен: когда идеология начинает брать верх над экономикой и здравым смыслом, жди беды. Так оно, собственно, и получилось.
Западные страны в последние годы с достойного лучшего применения настойчивостью вели бескомпромиссную борьбу с угольной энергетикой, которая больше всего выбрасывает в атмосферу страшного углекислого газа. В результате с 2015 г. в мире было отменено 76% анонсированных на то время проектов строительства угольных электростанций. В Европе за это время сократили около трети угольных мощностей. В Китае, где тоже начали активно бороться с глобальным потеплением, в первой половине 2021 г. количество разрешений на строительство новых угольных энергоблоков сократилось почти в 5 раз по сравнению с тем же периодом прошлого года.
Под давлением международного климатического лобби банки и международные финансовые организации прекращали финансирование проектов, связанных с добычей угля и угольной генерацией. В эти направления перестали вкладываться средства. В последние годы "антиуглеродная" кампания распространилась на нефть и газ. Распространяются прогнозы о том, что их потребление в ближайшие тридцать лет упадет в разы - один из наиболее радикальных и фантастических вариантов, предусматривающих триллионные инвестиции в "зелень" и законодательные запреты на использование ископаемого топлива по всему миру, недавно "от большого ума" озвучил и российский Минфин. Поэтому крупные западные корпорации стали уменьшать инвестиции и в газовый сектор.
Даже в Китае начали рубить национальную угледобычу. В текущем году серия аварий на шахтах с рекордными за последние годы жертвами спровоцировала массированную кампанию по повышению безопасности труда. Шахты закрывались десятками, и в этих условиях отрасль просто не смогла выполнить пожелания властей о расширении добычи. За восемь месяцев текущего года в Китае было добыто около 2,60 млрд. т угля всех марок, что превышает показатель аналогичного периода годичной давности на 4,4%. Но этот прирост возник исключительно в феврале-апреле и отражал закрытие значительной части мощностей во время прошлогодних локдаунов. Летом темпы роста были практически нулевыми.
Причем импорт угля за те же восемь месяцев был на 10,7% меньше, чем годом ранее. Это сработали, прежде всего, коронавирусные ограничения, из-за которых возникли перебои в работе портов и внутренней транспортной сети. Так что, угля для китайской энергетики тупо не хватает, и взять его пока негде. В августе-сентябре власти, спохватившись, выдали разрешения на запуск нескольких десятков новых угледобывающих предприятий, но первые из них начнут выдавать уголь не ранее конца октября.
Понимая, что с углем в этом году будет плохо, Китай начал импортировать больше газа. За первые восемь месяцев 2021 г. в Китай поступило 51,8 млн. т СПГ, что на 23,3% больше, чем в тот же период прошлого года. В августе импорт достиг 6,65 млн. т, на 17,2% больше, чем в июле, и на 12,7% больше, чем в том же месяце 2020 г. Кроме того, в январе-августе Китай получил 27,5 млн. т трубопроводного газа, что на 20% превышает показатель аналогичного периода годичной давности.
От китайцев не сильно отставали корейцы и японцы. Резко нарастила импорт СПГ Бразилия, которой надо было чем-то компенсировать катастрофическое падение выработки на ГЭС. А вот европейцы все хотели газ подешевле и просчитались. Уже во время отопительного сезона 2020/2021 гг. они сократили импорт СПГ почти на 30% или на 20 млн. т, что составляло около 6% от годового потребления газа в ЕС и Великобритании.
Дальше ситуация усугублялась. Консалтинговая компания McKinsey в своем отчете указывалп, что в первом полугодии 2021 г. потребление природного газа в ЕС возросло на 16% или 30 млрд. куб. м по сравнению с тем же периодом прошлого года, тогда как собственная добыча снизилась на 8%, а ввоз СПГ — на 18%. «Газпром», между прочим, нарастил поставки до рекордного в истории уровня, но баланс все равно был отрицательным, и его пришлось покрывать за счет поднятия газа из хранилищ. По состоянию на середину сентября, по данным компании ICIS, европейские запасы составляли около 66 млрд. куб. м газа, что было примерно на 26 млрд. куб. м меньше, чем в тот же период годом ранее. Причем восполнить эту недостачу до начала отопительного сезона уже было не реально.
Вот так европейцы с китайцами и пришли к нынешнему незавидному положению. В ЕС начали останавливаться химические заводы, использующие в качестве сырья природный газ, на очереди теплицы, использующие электроэнергию и газ для тепла и освещения. В Китае во второй половине сентября проводились массовые отключения от энергоснабжения энергоемких и загрязняющих окружающую среду промышленных предприятий, к которым относились, в частности, металлургические заводы и алюминиевые комбинаты.
Что дальше? Ведь еще только октябрь, отопительный сезон толком не начался! Европейцам, похоже, надо писать письма в Небесную канцелярию лично Деду Морозу в собственные руки и надеяться на то, что приближающаяся зима будет мягкой. Потому как нарастить поставки энергоносителей технически невозможно. Россия уже ответила европейцам, что в ближайшем будущем не сможет значительно увеличить отправку угля в регион, так как несколько лет сокращала эти поставки, переориентировав торговые потоки в Азию. А немедленному их развороту мешают логистические ограничения.
Точно так же обстоят дела и с газом. Больше СПГ, чем уже есть, на рынке не появится. Следующий новый завод по сжижению газа вступит в строй в США в начале 2022 г. Насчет наличия свободных мощностей у «Газпрома» вопрос, конечно, интересный, но тут сами европейцы должны сначала заключить контракты на закупку «недемократического» газа, а затем выдать разрешение на работу «Северному потоку-2». Пока что в Евросоюзе идеология и в этом плане преобладает над здравым смыслом.
Конечно, всякое может случиться, но велика вероятность, что текущий энергетический кризис может продлиться, по меньшей мере, до весны будущего года. В любом случае, сильного удешевления энергии и энергоносителей в обозримом будущем не предвидится. Это создает новую обстановку на мировом рынке стали.
В Китае основной вопрос заключается в том, что в большей степени упадет из-за дефицита электроэнергии — производство или потребление стальной продукции? Пока что, по оценкам Platts, снижается выпуск, в первую очередь, сортового проката, а спрос больше падает на листовой прокат. С одной стороны, это может привести к тому, что китайские компании, вернувшись на рынок после празднования очередной годовщины основания КНР, которое продлится до 7 октября, станут закупать больше заготовки для менее энергоемкого переката в арматуру.
Понятно, что еще не предотвращенное банкротство компании Evergrande, второго по величине девелопера Китая, может сильно изменить этот сценарий. По этой причине китайские компании в конце сентября сократили закупки полуфабрикатов, не решаясь заключать контракты дальше, чем на ноябрь-декабрь.
В то же время, если ситуацию с энергоснабжением не удастся быстро улучшить, в Китае могут появиться излишки листового проката, которые, в свою очередь, могут оказать дополнительное давление на мировой рынок стали в этом сегменте. Правда, тут возникает вопрос о себестоимости при дорогой электроэнергии, низкой загрузке мощностей, сверхдорогом коксующемся угле и пусть даже дешевеющей железной руде. Вряд ли китайский прокат будет уж очень конкурентоспособным.
В Европе еще в сентябре некоторые мини-заводы объявили, что при таких ценах на газ и энергию им проще закрыться на какое-то время, чтобы не плодить убытки. При газе по 1000 евро за 1 тыс. куб. м и электроэнергии по 120-130 евро за МВт-ч для приостановки производства появятся более весомые стимулы. Правда, потребление проката в ЕС тоже падает, причем, как и в Китае, в наибольшей степени — в листовом секторе вследствие провала в автомобилестроении.
Во второй половине сентября некоторые европейские компании начали активно предлагать горячекатаный прокат в Турцию. И если США в ближайшем будущем не договорятся с ЕС о замене стальных тарифов на квоты, что позволит европейским металлургам нарастить экспорт в Америку, то ситуация и здесь может обостриться.
В любом случае, в ближайшее время нам придется отслеживать цены на энергоносители, новости об остановке производства на металлургических заводах или у потребителей металлопродукции, и прикидывать новые балансы между спросом и предложением. В октябре может возникнуть как дополнительный спрос на российскую стальную продукцию за рубежом, так и его падение.
Пока что российские металлургические компании стараются оттолкнуться ото дна, воспользовавшись активизацией внутреннего спроса на относительно дешевый прокат. Это у них, вероятно, получится. Но дальнейшее развитие событий во многом будет задаваться внешними тенденциями.
А пока что будем ценить наши теплые батареи центрального отопления, стабильные цены на газ и тарифы на электроэнергию. Есть такая вероятность, что зимой 2021/2022 г. во многих странах все это станет изрядной роскошью.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Видимым проявление этого кризиса стал резкий взлет цен на энергоносители, прежде всего, уголь и природный газ. Стоимость качественного энергетического угля в Европе и в регионе АТР в сентябре выросла соответственно более чем на 25% и на 45%. В Китае она увеличилась более чем в 1,5 раза, причем уже в начале сентября биржевые котировки были близки к рекордным.
С газом взлет был еще более вопиющим. Цены на сжиженный природный газ (СПГ или LNG) в Восточной Азии с поставкой в Японию, Южную Корею и Китай (на эти три страны приходится немногим менее половины мирового импорта данного ресурса) за последний месяц подскочили более чем на 70%, а в Западной Европе на нидерландском хабе TTF — почти в два раза.
На торгах 1 октября европейские котировки превысили отметку 1000 евро за 1 тыс. куб. м, а азиатские оказались выше, чем во время январского скачка. Причем рынки пошли вразнос где-то после 20 сентября. За последнюю декаду прошедшего месяца газ подорожал на 65% в Азии и почти на 40% в Европе.
Даже в США, где природный газ в разы дешевле, чем в других регионах, благодаря собственной обильной добыче, 1 октября котировки на Henry Hub впервые с декабря 2008 г. превысили отметку $6 за 1 млн. британских тепловых единиц (БТЕ), что соответствует около $212 за 1 тыс. куб. м. Смешные цены по нынешним временам, но американская промышленная ассоциация Industrial Energy Consumers of America, в середине сентября обратившаяся в правительство с предложением о сворачивании экспорта СПГ, заявила, что при выходе на уровень более $350 за 1 тыс. куб. большая часть национальной индустрии станет неконкурентоспособной.
Дороговизна газа и угля спровоцировала подъем оптовых тарифов на электроэнергию. Например, в Германии на энергетической бирже EEX контракты «на год вперед» достигли к концу сентября отметки 130 евро за МВт-ч или 13 евроцентов за кВт-ч. Это вдвое больше, чем в июне текущего года, и в три с лишним раза превышает уровень годичной давности.
Безусловно, в этом подъеме достаточно значимую роль сыграли спекуляции, ажиотажный спрос и банальная паника. Кстати, в этой связи очень интересно посмотреть на биржевые цены на нефть и золото. Нефть сорта «брент» в конце сентября впервые за три года превысила в ходе торгов уровень $80 за баррель, но не удержалась на нем. И вообще, за сентябрь она прибавила в цене... аж на четыре процента. Золото же достигло крайнего пика в конце мая — начале июня, а после этого в целом падало.
Однако подорожание угля, газа и электроэнергии имело под собой реальные основания. Прежде всего, в текущем году объективно выросло потребление электроэнергии. Экономика западных стран и Китая набрала ход на антиковидном стимулировании. Кроме того, зима 2020/2021 гг. выдалась холодной, а прошедшее лето — жарким, что также привело к повышенному спросу на энергию на отопление и кондиционирование.
И тогда возник вопрос, а за чей счет банкет, то есть, кто обеспечит требуемый рост генерации? И тут косяком пошли поганые сюрпризы. Текущий год в ряде регионов выдался засушливым. Сразу жирный минус в выработке электроэнергии на ГЭС в Китае, Южной Америке и Калифорнии. Также он оказался слабоветреным. В первом полугодии выработка электроэнергии на ветряных станциях в Германии упала на 20% по сравнению с тем же периодом годичной давности. И во втором полугодии лучше не стало. Сентябрь вообще выдался на редкость неудачным для западноевропейской ветроэнергетики.
В этом году очень ярко проявился врожденный дефект альтернативной энергетики. Она не умеет повышать выработку по заказу. Вон, в Китае в прошлом году рекордно вложились в ветер и солнце. Совокупные установленные мощности достигли 560 ГВт, всего вдвое меньше, чем у угольных ТЭС. Результат? В августе 2021 г., когда в Китае начал обостряться дефицит электроэнергии, ветряные и солнечные установки выдали в 9,7 раз меньше электроэнергии, чем ТЭС, работающие на угле и немного на газе.
Что еще осталось?! Атомная энергетика не демонстрирует впечатляющих темпов роста. Если реакторы работают, то они работают на мощности, близкой к максимальной. А так мировой парк атомных энергоблоков почти не растет. Одни вводятся в строй, другие в это время останавливаются.
Поэтому и получилось, что выдавать недостающие тераватт-часы пришлось угольным и газовым энергоблокам. А к этому не были готовы ни энергетики, ни поставщики угля и газа. Так, например, весной и в начале лета, когда рынок энергоносителей переживал сезонный спад, потребители в Китае, Евросоюзе, Индии, Японии, Корее не стали увеличивать закупки, чтобы пополнить запасы. Мол, дорого... Кто же знал, что летом спрос скакнет вверх, а осенью хранилища покажут дно?!.. Именно в этом, кстати, заключается одна из основных причин китайских блэкаутов, в конце сентября охвативших большую часть территории страны. Уголь на ТЭС просто кончился, а нового завозится недостаточно.
Но, помимо чисто рыночной промашки имела место быть и политическая дурость. Известно еще с советских времен: когда идеология начинает брать верх над экономикой и здравым смыслом, жди беды. Так оно, собственно, и получилось.
Западные страны в последние годы с достойного лучшего применения настойчивостью вели бескомпромиссную борьбу с угольной энергетикой, которая больше всего выбрасывает в атмосферу страшного углекислого газа. В результате с 2015 г. в мире было отменено 76% анонсированных на то время проектов строительства угольных электростанций. В Европе за это время сократили около трети угольных мощностей. В Китае, где тоже начали активно бороться с глобальным потеплением, в первой половине 2021 г. количество разрешений на строительство новых угольных энергоблоков сократилось почти в 5 раз по сравнению с тем же периодом прошлого года.
Под давлением международного климатического лобби банки и международные финансовые организации прекращали финансирование проектов, связанных с добычей угля и угольной генерацией. В эти направления перестали вкладываться средства. В последние годы "антиуглеродная" кампания распространилась на нефть и газ. Распространяются прогнозы о том, что их потребление в ближайшие тридцать лет упадет в разы - один из наиболее радикальных и фантастических вариантов, предусматривающих триллионные инвестиции в "зелень" и законодательные запреты на использование ископаемого топлива по всему миру, недавно "от большого ума" озвучил и российский Минфин. Поэтому крупные западные корпорации стали уменьшать инвестиции и в газовый сектор.
Даже в Китае начали рубить национальную угледобычу. В текущем году серия аварий на шахтах с рекордными за последние годы жертвами спровоцировала массированную кампанию по повышению безопасности труда. Шахты закрывались десятками, и в этих условиях отрасль просто не смогла выполнить пожелания властей о расширении добычи. За восемь месяцев текущего года в Китае было добыто около 2,60 млрд. т угля всех марок, что превышает показатель аналогичного периода годичной давности на 4,4%. Но этот прирост возник исключительно в феврале-апреле и отражал закрытие значительной части мощностей во время прошлогодних локдаунов. Летом темпы роста были практически нулевыми.
Причем импорт угля за те же восемь месяцев был на 10,7% меньше, чем годом ранее. Это сработали, прежде всего, коронавирусные ограничения, из-за которых возникли перебои в работе портов и внутренней транспортной сети. Так что, угля для китайской энергетики тупо не хватает, и взять его пока негде. В августе-сентябре власти, спохватившись, выдали разрешения на запуск нескольких десятков новых угледобывающих предприятий, но первые из них начнут выдавать уголь не ранее конца октября.
Понимая, что с углем в этом году будет плохо, Китай начал импортировать больше газа. За первые восемь месяцев 2021 г. в Китай поступило 51,8 млн. т СПГ, что на 23,3% больше, чем в тот же период прошлого года. В августе импорт достиг 6,65 млн. т, на 17,2% больше, чем в июле, и на 12,7% больше, чем в том же месяце 2020 г. Кроме того, в январе-августе Китай получил 27,5 млн. т трубопроводного газа, что на 20% превышает показатель аналогичного периода годичной давности.
От китайцев не сильно отставали корейцы и японцы. Резко нарастила импорт СПГ Бразилия, которой надо было чем-то компенсировать катастрофическое падение выработки на ГЭС. А вот европейцы все хотели газ подешевле и просчитались. Уже во время отопительного сезона 2020/2021 гг. они сократили импорт СПГ почти на 30% или на 20 млн. т, что составляло около 6% от годового потребления газа в ЕС и Великобритании.
Дальше ситуация усугублялась. Консалтинговая компания McKinsey в своем отчете указывалп, что в первом полугодии 2021 г. потребление природного газа в ЕС возросло на 16% или 30 млрд. куб. м по сравнению с тем же периодом прошлого года, тогда как собственная добыча снизилась на 8%, а ввоз СПГ — на 18%. «Газпром», между прочим, нарастил поставки до рекордного в истории уровня, но баланс все равно был отрицательным, и его пришлось покрывать за счет поднятия газа из хранилищ. По состоянию на середину сентября, по данным компании ICIS, европейские запасы составляли около 66 млрд. куб. м газа, что было примерно на 26 млрд. куб. м меньше, чем в тот же период годом ранее. Причем восполнить эту недостачу до начала отопительного сезона уже было не реально.
Вот так европейцы с китайцами и пришли к нынешнему незавидному положению. В ЕС начали останавливаться химические заводы, использующие в качестве сырья природный газ, на очереди теплицы, использующие электроэнергию и газ для тепла и освещения. В Китае во второй половине сентября проводились массовые отключения от энергоснабжения энергоемких и загрязняющих окружающую среду промышленных предприятий, к которым относились, в частности, металлургические заводы и алюминиевые комбинаты.
Что дальше? Ведь еще только октябрь, отопительный сезон толком не начался! Европейцам, похоже, надо писать письма в Небесную канцелярию лично Деду Морозу в собственные руки и надеяться на то, что приближающаяся зима будет мягкой. Потому как нарастить поставки энергоносителей технически невозможно. Россия уже ответила европейцам, что в ближайшем будущем не сможет значительно увеличить отправку угля в регион, так как несколько лет сокращала эти поставки, переориентировав торговые потоки в Азию. А немедленному их развороту мешают логистические ограничения.
Точно так же обстоят дела и с газом. Больше СПГ, чем уже есть, на рынке не появится. Следующий новый завод по сжижению газа вступит в строй в США в начале 2022 г. Насчет наличия свободных мощностей у «Газпрома» вопрос, конечно, интересный, но тут сами европейцы должны сначала заключить контракты на закупку «недемократического» газа, а затем выдать разрешение на работу «Северному потоку-2». Пока что в Евросоюзе идеология и в этом плане преобладает над здравым смыслом.
Конечно, всякое может случиться, но велика вероятность, что текущий энергетический кризис может продлиться, по меньшей мере, до весны будущего года. В любом случае, сильного удешевления энергии и энергоносителей в обозримом будущем не предвидится. Это создает новую обстановку на мировом рынке стали.
В Китае основной вопрос заключается в том, что в большей степени упадет из-за дефицита электроэнергии — производство или потребление стальной продукции? Пока что, по оценкам Platts, снижается выпуск, в первую очередь, сортового проката, а спрос больше падает на листовой прокат. С одной стороны, это может привести к тому, что китайские компании, вернувшись на рынок после празднования очередной годовщины основания КНР, которое продлится до 7 октября, станут закупать больше заготовки для менее энергоемкого переката в арматуру.
Понятно, что еще не предотвращенное банкротство компании Evergrande, второго по величине девелопера Китая, может сильно изменить этот сценарий. По этой причине китайские компании в конце сентября сократили закупки полуфабрикатов, не решаясь заключать контракты дальше, чем на ноябрь-декабрь.
В то же время, если ситуацию с энергоснабжением не удастся быстро улучшить, в Китае могут появиться излишки листового проката, которые, в свою очередь, могут оказать дополнительное давление на мировой рынок стали в этом сегменте. Правда, тут возникает вопрос о себестоимости при дорогой электроэнергии, низкой загрузке мощностей, сверхдорогом коксующемся угле и пусть даже дешевеющей железной руде. Вряд ли китайский прокат будет уж очень конкурентоспособным.
В Европе еще в сентябре некоторые мини-заводы объявили, что при таких ценах на газ и энергию им проще закрыться на какое-то время, чтобы не плодить убытки. При газе по 1000 евро за 1 тыс. куб. м и электроэнергии по 120-130 евро за МВт-ч для приостановки производства появятся более весомые стимулы. Правда, потребление проката в ЕС тоже падает, причем, как и в Китае, в наибольшей степени — в листовом секторе вследствие провала в автомобилестроении.
Во второй половине сентября некоторые европейские компании начали активно предлагать горячекатаный прокат в Турцию. И если США в ближайшем будущем не договорятся с ЕС о замене стальных тарифов на квоты, что позволит европейским металлургам нарастить экспорт в Америку, то ситуация и здесь может обостриться.
В любом случае, в ближайшее время нам придется отслеживать цены на энергоносители, новости об остановке производства на металлургических заводах или у потребителей металлопродукции, и прикидывать новые балансы между спросом и предложением. В октябре может возникнуть как дополнительный спрос на российскую стальную продукцию за рубежом, так и его падение.
Пока что российские металлургические компании стараются оттолкнуться ото дна, воспользовавшись активизацией внутреннего спроса на относительно дешевый прокат. Это у них, вероятно, получится. Но дальнейшее развитие событий во многом будет задаваться внешними тенденциями.
А пока что будем ценить наши теплые батареи центрального отопления, стабильные цены на газ и тарифы на электроэнергию. Есть такая вероятность, что зимой 2021/2022 г. во многих странах все это станет изрядной роскошью.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Вам также может быть интересно
22.04.2025
У отечественных индустриальных ЛКМ хорошие перспективы
Интервью с Владимиром Цейтиным, генеральным директором ООО «Уралпротект» в журнале «Промышленная Окраска». Журнал издается с 2003 г. и освещает актуальные проблемы применения ЛКМ.
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
“
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
”
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
11.04.2025
Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство»
3 апреля прошла Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство». Студенты химического факультета смогли напрямую поговорить с будущими работодателями, представить резюме, узнать о программах стажировок и летних практик. На Ярмарку пришли более 100 студентов, а также 17 школьников, для которых это мероприятие стало возможностью для ранней профориентации.
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
07.04.2025
Бегом, пешком и ползком. Российский и мировой рынок стали: 23—30 марта 2025 г.
Прошлая неделя вместила в себя такие события как отчет о работе правительства в Государственной Думе, весьма насыщенная поездка президента в Мурманск, 12-часовые экспертные переговоры в Эр-Рияде. На международном уровне в центре внимания продолжает оставаться американский президент Дональд Трамп, который ввел 25%-ные пошлины уже и на импорт автомобилей.
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»