16 февраля 2021
Спокойствие, только спокойствие! Потому что скоро у нас может начаться весьма беспокойное время. Ситуация в мире и вокруг России явно меняется, а любые политические перемены всегда оказывают влияние на экономику.
В первую очередь обращает на себя внимание очевидное обострение отношений с Евросоюзом, которое затрагивает не только брюссельских бюрократов, но и отдельные страны. Все это происходит в преддверии совета глав МИД стран ЕС, который состоится 22 февраля. Есть основания ожидать, что на нем могут быть приняты новые санкции против России, и наше руководство начинает действовать на упреждение.
При этом следует отметить, что любой «железный занавес» будет строиться именно с той, западной стороны. И если в Евросоюзе решатся на введение широкомасштабных ограничений, затрагивающих экономику, это будет делаться вопреки интересам не только российского, но и европейского бизнеса, имеющего тесные и взаимовыгодные контракты с нашей страной.
Как показал опыт 2014 г., при обоюдном желании санкции можно обходить. Тем не менее, очевидно, появляется новый стимул для ускорения импортозамещения, в частности, в таких чувствительных для нас сферах как промышленное оборудование и потребительские товары.
В то же время, одного намека на возможное усиление санкционного режима хватило, чтобы пошел вниз курс рубля, до этого укреплявшийся на протяжении всей прошедшей недели. И это не хорошо, потому что валютный фактор оказывает сильное воздействие на цены на внутреннем рынке. В последние месяцы в России и так сильно ускорились инфляционные процессы, которые снижают реальные доходы населения и способствуют его недовольству.
В первой половине февраля высокие цены на стальную продукцию продолжали оставаться в центре внимания Государственной Думы, правительства, деловых кругов. Недовольство по этому поводу уже давно и громко высказывают строители, которые хотят за счет увеличения затрат на металл подвести базу под дальнейшее подорожание жилья, прогнозируемое в текущем году. К ним присоединились машиностроители, а на прошлой неделе с возмущенным письмом в Минэнерго обратился Совет производителей энергии (СПЭ), объединяющий крупнейшие энергокомпании РФ. Однако проблема заключается в том, что правительство России в своей политике экономического развития страны опирается на госкорпорации и крупный частный бизнес. Поэтому прямо признать, что цены на прокат взвинтили ведущие металлургические компании, которые как раз и относятся к данной группе, как бы нельзя. Так же неприемлемо и принимать к ним меры нерыночного характера, хотя появление новых предложений о введении налогов на сверхдоходы или обременение крупных металлургических корпораций дополнительными инвестиционными и социальными обязательствами вполне возможны. В любом случае, это никак не повлияет на стоимость проката, в которой есть три основных составляющих: цены мирового рынка, сырьевые затраты и курс рубля.
Спад на мировом рынке, проявившийся во второй половине февраля, к настоящему времени подошел к концу. Котировки на стальную продукцию разворачиваются в сторону повышения. Новый курс при этом проложил Китай, весьма мощно проведший последние дни перед Новым годом по местному календарю (12 февраля). Китайские компании не только прекратили экспортные продажи по низким ценам, но и подняли внутренние котировки на стальную продукцию и железную руду. При этом ожидается, что после праздников все будет стоить еще дороже. Предполагается, в частности, что ЖРС опять может возрасти до более $170 за т CFR Китай, а китайский горячекатаный прокат подойдет к отметке $700 за т FOB или превысит ее.
Кроме того, китайцы проявляют интерес к импорту металлолома, а это наверняка будет способствовать подорожанию данного ресурса в странах Азии. В Японии, где лом во второй половине января просто обвалился, а в первых числах февраля опустился на дно, уже произошел отскок. А в западной части гигантского материка Евразия точно такой же кульбит совершил и турецкий рынок металлолома. Там уже пошли вверх котировки на стальную продукцию, так что и российские металлурги могут смотреть в будущее с большим оптимизмом, чем ранее.
Все это, безусловно, скажется и на состоянии внутреннего рынка. Наметившееся снижение заводских котировок на арматуру может приостановиться несмотря на прогрессирующее удешевление металлолома после ввода в действие повышенных экспортных пошлин с 31 января. С горячекатаным прокатом вообще все становится неясным. Причем спотовые цены в последние недели понижались под влиянием объективных факторов — слабого видимого спроса с одной стороны и наметившейся нехватки оборотных средств у металлотрейдеров, с другой.
Таким образом, сложно рассчитывать на то, что стальная продукция в России в обозримом будущем заметно подешевеет. Для этого нет пока условий. Стоимость железной руды так и останется высокой, а обеспечить российских металлургов дешевым и доступным металлоломом не реально — здесь не поможет даже введение полного запрета на его экспорт. На мировом рынке котировки на стальную продукцию тоже не торопятся падать. Правда, есть основания надеяться на понижающую коррекцию во втором квартале, но... когда это будет? Тут еще до марта дожить надо!.. О курсе рубля вообще ничего не хочется говорить, потому что хорошего о нем не скажешь. Его отвязка от нефтяных котировок, как оказалось, работает в обе стороны — как во время спада, так и при подъеме до более $60 за баррель. А вот пугливая реакция московской валютной биржи на любой чих из-за бугра — это проблема, которая в нынешних политических и экономических координатах не решается.
Впрочем, новый виток конфронтации с Западом теоретически открывает возможность меньше обращать внимание на устанавливаемые им в одностороннем порядке правила. В первую очередь, это относится к климатической политике. То, что самая холодная за последние несколько лет зима 2020/2021 гг. в очередной раз продемонстрировала неспособность «климатически правильной» альтернативной энергетики ветра и солнца обеспечивать потребности экономики и населения во время погодных экстремумов, ничего не доказало и ничего не изменило.
В Европарламенте обсуждают необходимость введения углеродных тарифов, чтобы дешевый импорт не подрывал позиции местного бизнеса, вынужденного тратить огромные средства на покупку более дорогой «зеленой» энергии и внедрение «безуглеродных» технологий. В Китае, где нынешняя зима тоже выявила ряд проблем с энергообеспечением, зашла речь о переводе металлургической промышленности на «безуглеродные» технологии.
Между прочим, этот вопрос совсем не праздный. Некое НГО, в частности, посчитало, что только для снижения «углеродного следа» китайской алюминиевой промышленности нужно закрыть 47 ГВт мощностей каптивных угольных электростанций на алюминиевых комбинатах и заменить их чем-то новым, а это, между прочим, больше, чем совокупная установленная мощность всех российских АЭС. В Европе переход металлургии на водородные технологии приведет к увеличению затрат на выплавку стали на 35-65% даже при условии, что сам водород в процессе с какой-то радости подешевеет в 4-6 раз по сравнению с нынешними показателями.
Россия, в отличие от Китая, не брала на себя никаких обязательств по «обезуглероживанию» энергетики и экономики, однако вопрос о проведении собственной климатической политики уже ставится на уровне президента и правительства. Конечно, можно сказать, что мы сами должны считать наши углеродные выбросы, чтобы за нас это не сделали другие и не установили нам показатели «по аналогии», как это делается при антидемпинговых расследованиях. Однако российские компании, работающие на западных рынках, постепенно вынуждены принимать тамошние правила и направлять все больше средств на борьбу с глобальным потеплением, хотя никто еще не доказал, что оно, во-первых, есть, а во-вторых, вызвано именно хозяйственной деятельностью человека, а не природными процессами.
Правда, можно сказать, что любые инвестиции полезны для экономики. Такой корифей как Джон Мейнард Кейнс видел несомненную пользу даже от строительства египетских пирамид. Но и борьбу с избыточными выбросами углекислого газа можно вести так, чтобы не корежить энергетику и всю экономику в глобальных масштабах. Вон, Илон Маск пообещал $100 млн. тому, кто придумает наилучшую технологию улавливания углекислого газа. Что мешало сделать это раньше? Между тем, на ветряки и панельки в глобальном масштабе тратятся сотни миллиардов долларов в год при значительной доле государственных субсидий и налоговых льгот.
Сегодня во всем мире действует всего лишь одна установка промышленного масштаба по улавливанию углекислого газа — на месторождении природного газа в Норвегии. Там данное вещество отделяют от ценного метана и закачивают обратно под землю, повышая давление пласта. Так что, может, все это «Ж-ж-ж» вовсе не ставит своей целью борьбу с климатическими изменениями как таковыми?!..
И так как в нашей стране деньги не рисуют и из воздуха их не берут, то у нас дефицитные инвестиционные средства можно и нужно тратить на более важные цели. Жилищное, инфраструктурное, промышленное строительство; заимствование, разработка и внедрение новых технологий — вот те приоритеты, которые просчитываются просто из анализа повседневного новостного потока. И в этом отношении снижение ресурсных затрат на металлопродукцию действительно представляется весьма важным вопросом. Только вот беда, никто пока не может предложить правильный ответ.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
В первую очередь обращает на себя внимание очевидное обострение отношений с Евросоюзом, которое затрагивает не только брюссельских бюрократов, но и отдельные страны. Все это происходит в преддверии совета глав МИД стран ЕС, который состоится 22 февраля. Есть основания ожидать, что на нем могут быть приняты новые санкции против России, и наше руководство начинает действовать на упреждение.
При этом следует отметить, что любой «железный занавес» будет строиться именно с той, западной стороны. И если в Евросоюзе решатся на введение широкомасштабных ограничений, затрагивающих экономику, это будет делаться вопреки интересам не только российского, но и европейского бизнеса, имеющего тесные и взаимовыгодные контракты с нашей страной.
Как показал опыт 2014 г., при обоюдном желании санкции можно обходить. Тем не менее, очевидно, появляется новый стимул для ускорения импортозамещения, в частности, в таких чувствительных для нас сферах как промышленное оборудование и потребительские товары.
В то же время, одного намека на возможное усиление санкционного режима хватило, чтобы пошел вниз курс рубля, до этого укреплявшийся на протяжении всей прошедшей недели. И это не хорошо, потому что валютный фактор оказывает сильное воздействие на цены на внутреннем рынке. В последние месяцы в России и так сильно ускорились инфляционные процессы, которые снижают реальные доходы населения и способствуют его недовольству.
В первой половине февраля высокие цены на стальную продукцию продолжали оставаться в центре внимания Государственной Думы, правительства, деловых кругов. Недовольство по этому поводу уже давно и громко высказывают строители, которые хотят за счет увеличения затрат на металл подвести базу под дальнейшее подорожание жилья, прогнозируемое в текущем году. К ним присоединились машиностроители, а на прошлой неделе с возмущенным письмом в Минэнерго обратился Совет производителей энергии (СПЭ), объединяющий крупнейшие энергокомпании РФ. Однако проблема заключается в том, что правительство России в своей политике экономического развития страны опирается на госкорпорации и крупный частный бизнес. Поэтому прямо признать, что цены на прокат взвинтили ведущие металлургические компании, которые как раз и относятся к данной группе, как бы нельзя. Так же неприемлемо и принимать к ним меры нерыночного характера, хотя появление новых предложений о введении налогов на сверхдоходы или обременение крупных металлургических корпораций дополнительными инвестиционными и социальными обязательствами вполне возможны. В любом случае, это никак не повлияет на стоимость проката, в которой есть три основных составляющих: цены мирового рынка, сырьевые затраты и курс рубля.
Спад на мировом рынке, проявившийся во второй половине февраля, к настоящему времени подошел к концу. Котировки на стальную продукцию разворачиваются в сторону повышения. Новый курс при этом проложил Китай, весьма мощно проведший последние дни перед Новым годом по местному календарю (12 февраля). Китайские компании не только прекратили экспортные продажи по низким ценам, но и подняли внутренние котировки на стальную продукцию и железную руду. При этом ожидается, что после праздников все будет стоить еще дороже. Предполагается, в частности, что ЖРС опять может возрасти до более $170 за т CFR Китай, а китайский горячекатаный прокат подойдет к отметке $700 за т FOB или превысит ее.
Кроме того, китайцы проявляют интерес к импорту металлолома, а это наверняка будет способствовать подорожанию данного ресурса в странах Азии. В Японии, где лом во второй половине января просто обвалился, а в первых числах февраля опустился на дно, уже произошел отскок. А в западной части гигантского материка Евразия точно такой же кульбит совершил и турецкий рынок металлолома. Там уже пошли вверх котировки на стальную продукцию, так что и российские металлурги могут смотреть в будущее с большим оптимизмом, чем ранее.
Все это, безусловно, скажется и на состоянии внутреннего рынка. Наметившееся снижение заводских котировок на арматуру может приостановиться несмотря на прогрессирующее удешевление металлолома после ввода в действие повышенных экспортных пошлин с 31 января. С горячекатаным прокатом вообще все становится неясным. Причем спотовые цены в последние недели понижались под влиянием объективных факторов — слабого видимого спроса с одной стороны и наметившейся нехватки оборотных средств у металлотрейдеров, с другой.
Таким образом, сложно рассчитывать на то, что стальная продукция в России в обозримом будущем заметно подешевеет. Для этого нет пока условий. Стоимость железной руды так и останется высокой, а обеспечить российских металлургов дешевым и доступным металлоломом не реально — здесь не поможет даже введение полного запрета на его экспорт. На мировом рынке котировки на стальную продукцию тоже не торопятся падать. Правда, есть основания надеяться на понижающую коррекцию во втором квартале, но... когда это будет? Тут еще до марта дожить надо!.. О курсе рубля вообще ничего не хочется говорить, потому что хорошего о нем не скажешь. Его отвязка от нефтяных котировок, как оказалось, работает в обе стороны — как во время спада, так и при подъеме до более $60 за баррель. А вот пугливая реакция московской валютной биржи на любой чих из-за бугра — это проблема, которая в нынешних политических и экономических координатах не решается.
Впрочем, новый виток конфронтации с Западом теоретически открывает возможность меньше обращать внимание на устанавливаемые им в одностороннем порядке правила. В первую очередь, это относится к климатической политике. То, что самая холодная за последние несколько лет зима 2020/2021 гг. в очередной раз продемонстрировала неспособность «климатически правильной» альтернативной энергетики ветра и солнца обеспечивать потребности экономики и населения во время погодных экстремумов, ничего не доказало и ничего не изменило.
В Европарламенте обсуждают необходимость введения углеродных тарифов, чтобы дешевый импорт не подрывал позиции местного бизнеса, вынужденного тратить огромные средства на покупку более дорогой «зеленой» энергии и внедрение «безуглеродных» технологий. В Китае, где нынешняя зима тоже выявила ряд проблем с энергообеспечением, зашла речь о переводе металлургической промышленности на «безуглеродные» технологии.
Между прочим, этот вопрос совсем не праздный. Некое НГО, в частности, посчитало, что только для снижения «углеродного следа» китайской алюминиевой промышленности нужно закрыть 47 ГВт мощностей каптивных угольных электростанций на алюминиевых комбинатах и заменить их чем-то новым, а это, между прочим, больше, чем совокупная установленная мощность всех российских АЭС. В Европе переход металлургии на водородные технологии приведет к увеличению затрат на выплавку стали на 35-65% даже при условии, что сам водород в процессе с какой-то радости подешевеет в 4-6 раз по сравнению с нынешними показателями.
Россия, в отличие от Китая, не брала на себя никаких обязательств по «обезуглероживанию» энергетики и экономики, однако вопрос о проведении собственной климатической политики уже ставится на уровне президента и правительства. Конечно, можно сказать, что мы сами должны считать наши углеродные выбросы, чтобы за нас это не сделали другие и не установили нам показатели «по аналогии», как это делается при антидемпинговых расследованиях. Однако российские компании, работающие на западных рынках, постепенно вынуждены принимать тамошние правила и направлять все больше средств на борьбу с глобальным потеплением, хотя никто еще не доказал, что оно, во-первых, есть, а во-вторых, вызвано именно хозяйственной деятельностью человека, а не природными процессами.
Правда, можно сказать, что любые инвестиции полезны для экономики. Такой корифей как Джон Мейнард Кейнс видел несомненную пользу даже от строительства египетских пирамид. Но и борьбу с избыточными выбросами углекислого газа можно вести так, чтобы не корежить энергетику и всю экономику в глобальных масштабах. Вон, Илон Маск пообещал $100 млн. тому, кто придумает наилучшую технологию улавливания углекислого газа. Что мешало сделать это раньше? Между тем, на ветряки и панельки в глобальном масштабе тратятся сотни миллиардов долларов в год при значительной доле государственных субсидий и налоговых льгот.
Сегодня во всем мире действует всего лишь одна установка промышленного масштаба по улавливанию углекислого газа — на месторождении природного газа в Норвегии. Там данное вещество отделяют от ценного метана и закачивают обратно под землю, повышая давление пласта. Так что, может, все это «Ж-ж-ж» вовсе не ставит своей целью борьбу с климатическими изменениями как таковыми?!..
И так как в нашей стране деньги не рисуют и из воздуха их не берут, то у нас дефицитные инвестиционные средства можно и нужно тратить на более важные цели. Жилищное, инфраструктурное, промышленное строительство; заимствование, разработка и внедрение новых технологий — вот те приоритеты, которые просчитываются просто из анализа повседневного новостного потока. И в этом отношении снижение ресурсных затрат на металлопродукцию действительно представляется весьма важным вопросом. Только вот беда, никто пока не может предложить правильный ответ.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Вам также может быть интересно
22.04.2025
У отечественных индустриальных ЛКМ хорошие перспективы
Интервью с Владимиром Цейтиным, генеральным директором ООО «Уралпротект» в журнале «Промышленная Окраска». Журнал издается с 2003 г. и освещает актуальные проблемы применения ЛКМ.
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
“
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
”
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
11.04.2025
Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство»
3 апреля прошла Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство». Студенты химического факультета смогли напрямую поговорить с будущими работодателями, представить резюме, узнать о программах стажировок и летних практик. На Ярмарку пришли более 100 студентов, а также 17 школьников, для которых это мероприятие стало возможностью для ранней профориентации.
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
07.04.2025
Бегом, пешком и ползком. Российский и мировой рынок стали: 23—30 марта 2025 г.
Прошлая неделя вместила в себя такие события как отчет о работе правительства в Государственной Думе, весьма насыщенная поездка президента в Мурманск, 12-часовые экспертные переговоры в Эр-Рияде. На международном уровне в центре внимания продолжает оставаться американский президент Дональд Трамп, который ввел 25%-ные пошлины уже и на импорт автомобилей.
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»