17 мая 2022
Цены падают. Почти на все виды стальной продукции и на всех рынках — российском и мировом. Это падение происходит несмотря на высокие затраты металлургов и широкие инфляционные процессы. Основная проблема заключается в сокращении спроса.
Если ранее специалисты говорили об опасности стагфляции, соединяющей в себе стагнацию экономики и высокую инфляцию, то теперь впору изобретать новый термин — рецефляцию или инфлецессию. Поскольку уровень инфляции во многих странах находится на многолетним максимуме, а глобальная экономика все дальше вкатывается в рецессию.
Украина — огромная горячая точка, от которой раскалился уже весь мир. Еще немного, и он начнет плавиться, оплывать и рушиться до основания. На планету накатывается сразу несколько кризисов — энергетический, продовольственный, ресурсный, финансовый, логистический.
И хорошо, если к ним не добавится еще военно-политический. Хотя, по мнению Дмитрия Медведева, написавшего о десяти последствиях нынешнего кризиса, без него тоже не обойдется.
В то же время, в различных местах обстановка развивается по разному. Внешние проявления кризиса зачастую сходные. Но причины, детали и обстоятельства могут существенно отличаться.
В России сбылась мечта Минпромторга об удешевлении стальной продукции. Если взять за точку отсчета начало марта, первую кризисную неделю с ее ценовым скачком, то с тех пор стоимость арматуры на споте в Москве упала почти на треть, горячекатаного проката — более чем на 20%, холоднокатаного и оцинковки — примерно на 15%. Котировки на некоторые виды продукции опустились на уровень первой половины февраля, а на арматуру — вообще октября прошлого года.
Экономика страны, как указывается в докладе о денежно-кредитной политике Банка России, столкнулась с одним из сильнейших вызовов с начала 90-х гг. О текущем положении в ней весьма красноречиво свидетельствуют данные о падении продаж жилья в Москве в апреле более чем на 40% по сравнению с тем же периодом прошлого года и обвал авторынка, где покупки легковых и легких коммерческих автомобилей оказались в 4,6 раза меньше, чем год назад.
Неопределенность сложившейся обстановки, высокие процентные ставки, огромные и не преодоленные пока трудности во внешней торговле, сильное и неравномерное повышение цен — вот те основные факторы, которые резко ограничивают покупательскую активность на российском рынке стальной продукции.
Как долго продлится такая ситуация? Прежде всего, очень вероятно, что украинский кризис скоро не завершится, а это сам по себе мощнейший фактор нестабильности. Также мало надежд на то, что западные правительства под чутким руководством Вашингтона в обозримом будущем свернут со своего пути наращивания санкционной активности и политической напряженности. Режим торговой и финансовой блокады будет лишь ужесточаться. Там еще есть, куда.
Согласно оценкам Банка России, отечественная экономика встала на путь приспособления к обстоятельствам, но, по большей части, адаптируется к санкциям только к середине 2023 г. Как говорит народная мудрость, ломать — не строить. Но верно и обратное: строить — не ломать. Процесс созидания чего-либо требует целенаправленных действий, организационного начала и ресурсного обеспечения.
При этом экономика реагирует на негативные сигналы быстрее, чем на позитивные. Например, взлет цен в начале марта, сигналом для которого стал обвал рубля, произошел моментально. А вот укрепление российской валюты до максимальной отметки с начала 2020 г. практически не замечается потребительским рынком. Впрочем, здесь следует отметить и такой фактор как резкое увеличение логистических затрат у импортеров. Поэтому рубль, наверное, еще должен повыситься и, главное, закрепиться на новом уровне на несколько месяцев, чтобы его курс стал всеобщим ориентиром.
Вообще, по прогнозу Банка России, в текущем году объем российского импорта сократится на 32,5-36,5% по сравнению с 2021 г. Правда, в следующем году произойдет его стабилизация, а в 2024 г. можно будет рассчитывать на небольшой рост.
Как сообщил премьер-министр Михаил Мишустин, в 2022 г. размер бюджетного стимула составит около 8 трлн. руб. Из них половина — это дополнительные расходы бюджета, которые за первые четыре месяца текущего года прибавили порядка 25% по сравнению с аналогичным периодом годичной давности.
И хотя нет информации о том, какая часть из этих средств пойдет на компенсацию потерь, а какая — на реальное развитие, экономика на эти триллионы рано или поздно отреагирует. Вопрос лишь в том, как быстро выделяемые из федерального бюджета средства дойдут до конкретных исполнителей и превратятся в новые дороги, здания и цеха. Пока все процессы идут достаточно оперативно, но влияние анонсированных стимулов на реальный сектор, скорее всего, проявится, в лучшем случае, ближе к осени.
Очень важный вопрос — процентные ставки. По оперативным данным Росстата, в период с 30 апреля по 6 мая недельная инфляция замедлилась до 0,12% - уровня первой половины февраля. Определенно, Банк России будет снижать ключевую ставку. Но когда, с какой скоростью, пока не понятно. Нынешние 14% - это слишком много. Но вряд ли этот показатель сократится до однозначной цифры в ближайшие месяцы.
В то же время, льготная ипотека сейчас составляет 9%, а это уже что-то. Вскоре завершится трехмесячный срок по депозитам, размещенным в конце февраля — начале марта по сверхвысоким ставкам. Эти деньги снова появятся в обороте, что может привести к некоторой активизации спроса на жилье и автомобили и косвенно поддержать российский рынок стальной продукции.
Однако если внутренний спрос в июне улучшится, он вряд ли достигнет баланса с избыточным предложением. Скорее всего, некоторым российским металлургическим компаниям придется сокращать объем выпуска. Это, кстати, поможет немного опустить высокие российские цены на металлолом.
Ряд российских производителей ищут альтернативное решение, выталкивая излишки на экспорт. И это у них даже получается. Но цены! Чтобы компенсировать влияние санкций, турецким и китайским покупателям приходится предлагать дисконты в размере $100-200 за т (или 15-20%) по отношению к уровню мирового рынка.
Из-за укрепления рубля экспортный паритет уже стал ниже внутренних цен. Но главная задача сегодня — это пристроить за рубежом выпавшие из-за санкций объемы. Если удастся ее решить, это создаст условия для достижения относительной сбалансированности внутреннего рынка где-то в середине лета.
Тем не менее, у российских металлургов, дистрибьюторов и конечных потребителей металлопродукции есть какой-то свет в конце туннеля. Далекий и не слишком яркий, но есть. А вот как обстоят дела у наших бывших «партнеров», которые теперь совсем не партнеры?
Европа увлеченно играет в игры с импортозамещением российских энергоносителей. Идея с введением эмбарго на импорт нефти и даже газа из России мощно и в извращенной форме овладела широкими массами.
Что самое интересное, теоретически этот вопрос решаемый. Даже с газом. За последние два с половиной месяца только в Северной Америке анонсировано около 20 проектов строительства линий по сжижению природного газа. Их совокупная мощность позволит заместить весь российский экспорт трубопроводного газа в ЕС по состоянию на 2021 г.
Однако, как говорится, есть нюансы. Прежде всего, первые из этих проектов могут быть реализованы не ранее 2026 г. До этого времени лишнего газа на мировом рынке не будет. Разве что, европейские страны будут согласны платить за него не менее $1200-1700 за 1 тыс. куб. м, чтобы выбить с рынка значительную часть азиатских покупателей.
Второй вопрос более интересный. Он звучит так: а хватит ли в Северной Америке газа, чтобы обеспечить такой рост поставок? В 2021 г. США экспортировали в виде сжиженного природного газа (LNG) лишь 10,6% от объема национальной добычи. В марте 2022 г. этот показатель достиг 12,5%, что в апреле привело к подъему цен на газ в США до рекордного уровня с 2008 г. И пусть это всего лишь $270-280 за 1 тыс. куб. м, но американская экономика основана именно на дешевом газе.
Причем основная проблема американских газовиков заключается не в расширении добычи, которая в ближайшие годы, судя по прогнозам местных специалистов, будет расти гораздо медленнее экспорта, а в транспортных возможностях. Процесс получения разрешений на строительство трубопроводов в США весьма сложный и не быстрый. От российской нефти и дизельного топлива тоже можно отказаться. Но здесь парадоксальным образом последствия будут зависеть от степени жесткости вторичных санкций. Если российские нефтяники компенсируют потерю европейского рынка продажами на других направлениях, глобальный баланс не нарушится. В ином случае стоимость нефти подскочит в прямой пропорции от масштабов сокращения российского экспорта по причине дефицита.
Одним словом, введя эмбарго на импорт российских энергоносителей, европейские страны уже сейчас столкнутся с большими проблемами. По крайней мере, за нефть и газ им придется платить втридорога в течение очень долгого времени, что обернется падением рентабельности региональной промышленности и, очевидно, безвозвратной ликвидацией части ее мощностей. Собственно, на это намекает обстановка на европейском рынке стали, где в последние несколько недель наблюдается сильнейшее падение спроса. По сравнению с пиком, который в ЕС пришелся на начало второй половины марта, котировки на горячекатаный прокат упали примерно на 20% и продолжают снижение. Кстати, что интересно, сортовой прокат в Германии отнюдь не дешевеет. Похоже, что мини-заводы просто не могут себе это позволить в ожидании нового скачка цен на природный газ и тарифов на электроэнергию. Еще одним источником слабости для рынка стали и всей мировой экономики выступает Китай. Там борются с коронавирусом уже два месяца, но без особого успеха. Работу промышленных предприятий локдауны сами по себе затрагивают сравнительно слабо, но зато сильно затрагивают логистику. Транспортные потоки внутри Китая и вовне нарушились. На местном рынке возник избыток предложения стальной продукции. Цены на нее, в том числе, на экспорте снизились до уровня середины января.
Пожалуй, можно сказать, что здание мировой экономики находится сейчас в процессе разрушения. Санкции, их последствия, а также коронавирус в Китае сносят его буквально до основания. И очевидно, какое-то время (скорее всего, немалое) нам придется жить в условиях нарастающего хаоса.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Если ранее специалисты говорили об опасности стагфляции, соединяющей в себе стагнацию экономики и высокую инфляцию, то теперь впору изобретать новый термин — рецефляцию или инфлецессию. Поскольку уровень инфляции во многих странах находится на многолетним максимуме, а глобальная экономика все дальше вкатывается в рецессию.
Украина — огромная горячая точка, от которой раскалился уже весь мир. Еще немного, и он начнет плавиться, оплывать и рушиться до основания. На планету накатывается сразу несколько кризисов — энергетический, продовольственный, ресурсный, финансовый, логистический.
И хорошо, если к ним не добавится еще военно-политический. Хотя, по мнению Дмитрия Медведева, написавшего о десяти последствиях нынешнего кризиса, без него тоже не обойдется.
В то же время, в различных местах обстановка развивается по разному. Внешние проявления кризиса зачастую сходные. Но причины, детали и обстоятельства могут существенно отличаться.
В России сбылась мечта Минпромторга об удешевлении стальной продукции. Если взять за точку отсчета начало марта, первую кризисную неделю с ее ценовым скачком, то с тех пор стоимость арматуры на споте в Москве упала почти на треть, горячекатаного проката — более чем на 20%, холоднокатаного и оцинковки — примерно на 15%. Котировки на некоторые виды продукции опустились на уровень первой половины февраля, а на арматуру — вообще октября прошлого года.
Экономика страны, как указывается в докладе о денежно-кредитной политике Банка России, столкнулась с одним из сильнейших вызовов с начала 90-х гг. О текущем положении в ней весьма красноречиво свидетельствуют данные о падении продаж жилья в Москве в апреле более чем на 40% по сравнению с тем же периодом прошлого года и обвал авторынка, где покупки легковых и легких коммерческих автомобилей оказались в 4,6 раза меньше, чем год назад.
Неопределенность сложившейся обстановки, высокие процентные ставки, огромные и не преодоленные пока трудности во внешней торговле, сильное и неравномерное повышение цен — вот те основные факторы, которые резко ограничивают покупательскую активность на российском рынке стальной продукции.
Как долго продлится такая ситуация? Прежде всего, очень вероятно, что украинский кризис скоро не завершится, а это сам по себе мощнейший фактор нестабильности. Также мало надежд на то, что западные правительства под чутким руководством Вашингтона в обозримом будущем свернут со своего пути наращивания санкционной активности и политической напряженности. Режим торговой и финансовой блокады будет лишь ужесточаться. Там еще есть, куда.
Согласно оценкам Банка России, отечественная экономика встала на путь приспособления к обстоятельствам, но, по большей части, адаптируется к санкциям только к середине 2023 г. Как говорит народная мудрость, ломать — не строить. Но верно и обратное: строить — не ломать. Процесс созидания чего-либо требует целенаправленных действий, организационного начала и ресурсного обеспечения.
При этом экономика реагирует на негативные сигналы быстрее, чем на позитивные. Например, взлет цен в начале марта, сигналом для которого стал обвал рубля, произошел моментально. А вот укрепление российской валюты до максимальной отметки с начала 2020 г. практически не замечается потребительским рынком. Впрочем, здесь следует отметить и такой фактор как резкое увеличение логистических затрат у импортеров. Поэтому рубль, наверное, еще должен повыситься и, главное, закрепиться на новом уровне на несколько месяцев, чтобы его курс стал всеобщим ориентиром.
Вообще, по прогнозу Банка России, в текущем году объем российского импорта сократится на 32,5-36,5% по сравнению с 2021 г. Правда, в следующем году произойдет его стабилизация, а в 2024 г. можно будет рассчитывать на небольшой рост.
Как сообщил премьер-министр Михаил Мишустин, в 2022 г. размер бюджетного стимула составит около 8 трлн. руб. Из них половина — это дополнительные расходы бюджета, которые за первые четыре месяца текущего года прибавили порядка 25% по сравнению с аналогичным периодом годичной давности.
И хотя нет информации о том, какая часть из этих средств пойдет на компенсацию потерь, а какая — на реальное развитие, экономика на эти триллионы рано или поздно отреагирует. Вопрос лишь в том, как быстро выделяемые из федерального бюджета средства дойдут до конкретных исполнителей и превратятся в новые дороги, здания и цеха. Пока все процессы идут достаточно оперативно, но влияние анонсированных стимулов на реальный сектор, скорее всего, проявится, в лучшем случае, ближе к осени.
Очень важный вопрос — процентные ставки. По оперативным данным Росстата, в период с 30 апреля по 6 мая недельная инфляция замедлилась до 0,12% - уровня первой половины февраля. Определенно, Банк России будет снижать ключевую ставку. Но когда, с какой скоростью, пока не понятно. Нынешние 14% - это слишком много. Но вряд ли этот показатель сократится до однозначной цифры в ближайшие месяцы.
В то же время, льготная ипотека сейчас составляет 9%, а это уже что-то. Вскоре завершится трехмесячный срок по депозитам, размещенным в конце февраля — начале марта по сверхвысоким ставкам. Эти деньги снова появятся в обороте, что может привести к некоторой активизации спроса на жилье и автомобили и косвенно поддержать российский рынок стальной продукции.
Однако если внутренний спрос в июне улучшится, он вряд ли достигнет баланса с избыточным предложением. Скорее всего, некоторым российским металлургическим компаниям придется сокращать объем выпуска. Это, кстати, поможет немного опустить высокие российские цены на металлолом.
Ряд российских производителей ищут альтернативное решение, выталкивая излишки на экспорт. И это у них даже получается. Но цены! Чтобы компенсировать влияние санкций, турецким и китайским покупателям приходится предлагать дисконты в размере $100-200 за т (или 15-20%) по отношению к уровню мирового рынка.
Из-за укрепления рубля экспортный паритет уже стал ниже внутренних цен. Но главная задача сегодня — это пристроить за рубежом выпавшие из-за санкций объемы. Если удастся ее решить, это создаст условия для достижения относительной сбалансированности внутреннего рынка где-то в середине лета.
Тем не менее, у российских металлургов, дистрибьюторов и конечных потребителей металлопродукции есть какой-то свет в конце туннеля. Далекий и не слишком яркий, но есть. А вот как обстоят дела у наших бывших «партнеров», которые теперь совсем не партнеры?
Европа увлеченно играет в игры с импортозамещением российских энергоносителей. Идея с введением эмбарго на импорт нефти и даже газа из России мощно и в извращенной форме овладела широкими массами.
Что самое интересное, теоретически этот вопрос решаемый. Даже с газом. За последние два с половиной месяца только в Северной Америке анонсировано около 20 проектов строительства линий по сжижению природного газа. Их совокупная мощность позволит заместить весь российский экспорт трубопроводного газа в ЕС по состоянию на 2021 г.
Однако, как говорится, есть нюансы. Прежде всего, первые из этих проектов могут быть реализованы не ранее 2026 г. До этого времени лишнего газа на мировом рынке не будет. Разве что, европейские страны будут согласны платить за него не менее $1200-1700 за 1 тыс. куб. м, чтобы выбить с рынка значительную часть азиатских покупателей.
Второй вопрос более интересный. Он звучит так: а хватит ли в Северной Америке газа, чтобы обеспечить такой рост поставок? В 2021 г. США экспортировали в виде сжиженного природного газа (LNG) лишь 10,6% от объема национальной добычи. В марте 2022 г. этот показатель достиг 12,5%, что в апреле привело к подъему цен на газ в США до рекордного уровня с 2008 г. И пусть это всего лишь $270-280 за 1 тыс. куб. м, но американская экономика основана именно на дешевом газе.
Причем основная проблема американских газовиков заключается не в расширении добычи, которая в ближайшие годы, судя по прогнозам местных специалистов, будет расти гораздо медленнее экспорта, а в транспортных возможностях. Процесс получения разрешений на строительство трубопроводов в США весьма сложный и не быстрый. От российской нефти и дизельного топлива тоже можно отказаться. Но здесь парадоксальным образом последствия будут зависеть от степени жесткости вторичных санкций. Если российские нефтяники компенсируют потерю европейского рынка продажами на других направлениях, глобальный баланс не нарушится. В ином случае стоимость нефти подскочит в прямой пропорции от масштабов сокращения российского экспорта по причине дефицита.
Одним словом, введя эмбарго на импорт российских энергоносителей, европейские страны уже сейчас столкнутся с большими проблемами. По крайней мере, за нефть и газ им придется платить втридорога в течение очень долгого времени, что обернется падением рентабельности региональной промышленности и, очевидно, безвозвратной ликвидацией части ее мощностей. Собственно, на это намекает обстановка на европейском рынке стали, где в последние несколько недель наблюдается сильнейшее падение спроса. По сравнению с пиком, который в ЕС пришелся на начало второй половины марта, котировки на горячекатаный прокат упали примерно на 20% и продолжают снижение. Кстати, что интересно, сортовой прокат в Германии отнюдь не дешевеет. Похоже, что мини-заводы просто не могут себе это позволить в ожидании нового скачка цен на природный газ и тарифов на электроэнергию. Еще одним источником слабости для рынка стали и всей мировой экономики выступает Китай. Там борются с коронавирусом уже два месяца, но без особого успеха. Работу промышленных предприятий локдауны сами по себе затрагивают сравнительно слабо, но зато сильно затрагивают логистику. Транспортные потоки внутри Китая и вовне нарушились. На местном рынке возник избыток предложения стальной продукции. Цены на нее, в том числе, на экспорте снизились до уровня середины января.
Пожалуй, можно сказать, что здание мировой экономики находится сейчас в процессе разрушения. Санкции, их последствия, а также коронавирус в Китае сносят его буквально до основания. И очевидно, какое-то время (скорее всего, немалое) нам придется жить в условиях нарастающего хаоса.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Вам также может быть интересно
22.04.2025
У отечественных индустриальных ЛКМ хорошие перспективы
Интервью с Владимиром Цейтиным, генеральным директором ООО «Уралпротект» в журнале «Промышленная Окраска». Журнал издается с 2003 г. и освещает актуальные проблемы применения ЛКМ.
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
“
У нас в гостях генеральный директор ООО «Уралпротект» Владимир Ефимович Цейтин, с ним мы беседуем о работе компании, производстве и рынке индустриальных ЛКМ.
— Владимир Ефимович, сколько лет предприятию «Уралпротект»?
— Компании 12 лет. Строительство завода началось в 2012 г., в последующие годы мы осуществляли закупку и установку оборудования, планирование производственных и логистических процессов. В 2014 г. выпустили первую опытно-промышленную партию промышленных эмалей на установке Inkmaker. В 2015 г. начали основную производственную деятельность. Мы отработали рецептуры более 50 цветов лицевых эмалей, получили лицензию на производство ЛКМ, начали поставки трем основным потребителям. На 2017-2020 гг. пришелся период активного развития: это и расширение продуктовой линейки — полиэфирных эмалей для окраски рулонного проката, отработка рецептур, и первый этап технического перевооружения. К 2021 г. мы завершили второй этап модернизации. Два этапа затронули все без исключения аспекты: производственные мощности, переоборудование и повышение эффективности складских площадей, лаборатории, которые сейчас оснащены самым современным оборудованием. В результате реализации всех этапов наша мощность увеличилась до 18 тыс. т в год. И еще есть возможность роста без дополнительных инвестиций до 25 тыс. т.
— Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя компании-производителя ЛКМ, что сейчас происходит в отрасли, какие проблемы наиболее актуальны. Конечно же, нас интересует, как изменилась для вашей компании ситуация после 2022 г.: что стало лучше, что — хуже, есть ли нововведения, поддержка?
— Сразу хочу уточнить, что основной наш сегмент — это койл-коутинг, индустриальные ЛКМ занимают менее 1% нашего производства, в сегменте индустриальных покрытий мы работаем с 2023 г, поэтому соответственно комментировать могу лишь небольшой период.
В первую очередь необходимо отметать сырьевую проблему, и здесь с индустриальными эмалями проще, чем с койл-коутингом. Основное сырье можно найти в России и странах СНГ. Конечно, есть компоненты иностранного производства, которые приходится везти, что сопряжено с рядом проблем, включая платежи, сроки, логистику и увеличение стоимости.
— Сырье, которое закупаете не в России и СНГ, — китайское или европейское? Что вы можете сказать о качестве этих компонентов?
— В основном китайское. У нас были компоненты из Европы, но мы нашли аналог, заместили. Качество вполне сопоставимое, но, конечно, пришлось нашей лаборатории поработать по подбору, аналитике.
Поскольку в сегмент индустриальных ЛКМ мы заходили с определенным багажом знаний и бэкграундом в койл-коутинге, у нас был очень широкий спектр и опыт применения койловских материалов. Часть из них, в том числе сырьевых, мы начали применять в индустриальных эмалях. Эмали получаются отличные, но себестоимость у них очень высокая, потому что материалы, применяемые в койле, дороже и высокого качества. Естественно, чтобы сделать продукт более доступным по цене, мы стали искать аналоги сырья в Китае. Раньше, когда мы работали с европейскими поставщиками, вопросов к качеству не возникало, оно было стабильным, партии поставок не отличалась. Качество же китайского сырья от партии к партии может сильно варьироваться. В связи с этим мы вынуждены были организовать входной контроль поставляемого сырья. Если с европейскими материалами мы проводили только внешнюю оценку и сверку с паспортами качества и полностью доверяли тому, что написано в паспортах качества, то в 2023 г. в нашей лаборатории появился отдел, занимающийся входным контролем сырья и материалов. Мы укомплектовали лабораторию дополнительным оборудованием, и сейчас все сырье проходит обязательный входной контроль, проверку качества, соответствия цифр, указанных в сертификатах, и т.д.
...
”
Интервью приводится с сокращениями.
Источник: журнал «Промышленная Окраска» #1/2025 с.14
11.04.2025
Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство»
3 апреля прошла Ярмарка вакансий «Химия возможностей: стажировка & трудоустройство». Студенты химического факультета смогли напрямую поговорить с будущими работодателями, представить резюме, узнать о программах стажировок и летних практик. На Ярмарку пришли более 100 студентов, а также 17 школьников, для которых это мероприятие стало возможностью для ранней профориентации.
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
Промышленные партнеры химического факультета ТГУ презентовали на Ярмарке вакансий свои компании, рассказали студентам о предоставляемых возможностях для трудоустройства и рассмотрели резюме. Присутствовали представители следующих компаний: АО «Органика» (г. Новокузнецк), АО «Вектор-Бест» (г. Новосибирск), ООО «Уралпротект» (г. Магнитогорск), ООО «ИХТЦ» (г. Томск), НОЦ ГПН ООО «Мехатроник» (г. Томск), АО «ПФК Обновление» (г. Новосибирск), АО «НИИМЭ» (г. Зеленоград), КАО «Азот» (г. Кемерово), АО «Фармасинтез» (г. Иркутск), ООО «Угличская биофабрика» (г. Углич), АО «ГК «Титан» (г. Омск), ООО «Прайм Топ» (г. Липецк), АО «НПФ «Микран» (г. Томск), Филиал ООО «Газпромнефть – смазочные материалы» «Омский завод смазочных материалов» (г. Омск).
— Ярмарка вакансий на химическом факультете проводится ежегодно. Это традиционное мероприятие, благодаря которому студенты могут прокачать свои «гибкие навыки», наладить полезные связи, увидеть, какое разнообразное будущее их ожидает. Сегодня химики востребованы производством, они могут работать как на заводе, так и в НИИ, в университете, в школах, на предприятиях химической промышленности. Ярмарка вакансий позволяет понять свои возможности. Для школьников Ярмарка вакансий также была интересна, в том числе, для тех, кто еще не определился с будущей специальностью, — рассказала специалист по работе с промышленными партнерами Элина Абрамова.
Кроме того, на Ярмарке вакансий работали Центр компетенций ТГУ и Отдел практик и трудоустройства.
Источник: Химический факультет Томского государственного университета, chem.tsu.ru
07.04.2025
Бегом, пешком и ползком. Российский и мировой рынок стали: 23—30 марта 2025 г.
Прошлая неделя вместила в себя такие события как отчет о работе правительства в Государственной Думе, весьма насыщенная поездка президента в Мурманск, 12-часовые экспертные переговоры в Эр-Рияде. На международном уровне в центре внимания продолжает оставаться американский президент Дональд Трамп, который ввел 25%-ные пошлины уже и на импорт автомобилей.
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»
Выступление премьер-министра Михаила Мишустина в Госдуме в очередной раз продемонстрировало, что российская экономика имеет двойственный характер. В ней вполне уживаются и достаточно высокие темпы роста ВВП и промышленного производства, о которых поведал премьер, и тотальное замедление инвестиционных процессов из-за высоких процентных ставок.
Конечно, любому хотелось бы жить в прекрасном мире исполняемых национальных проектов, укрепляющегося технологического суверенитета, растущего внутреннего спроса, являющегося главным локомотивом отечественной экономики. Но бесспорные данные о сокращении видимого потребления стальной продукции показывают, что реальная обстановка не так хороша.
Впрочем, это наша давняя традиция. Еще Ленинские декреты в значительной мере представляли собой виртуальную реальность. В них декларировались идеи, показывался примерный путь их воплощения в жизнь, а дальше все зависело от исполнителей на местах.
Три с лишним года ускоренного и во многом вынужденного импортозамещения показали самые «тонкие» места российской экономики. Прежде всего, это нехватка людей. Компетентных управленцев, способных разрабатывать и реализовывать стратегические проекты. Инженеров и ученых, благодаря которым появляются и воплощаются в жизнь передовые технические идеи. Квалифицированных специалистов, непосредственно продвигающих все на практике. Сильный тормозящий эффект оказывают бюрократия, боязнь малейшего риска на управленческом уровне, отсутствие четкой ответственности, банальная алчность.
Не то, чтобы у нас все было так плохо — в большинстве других мест еще хуже. Иначе по итогам 2024 г. Россия не заняла бы третье место в G20 по темпам экономического роста. Где собираются правильные люди, там и получаются правильные результаты. Просто на очень и очень многие направления их не хватает.
Например, несколько шокирующие выводы показали ряд исследований, раскрывающих положение дел в строительной отрасли, безусловно, важнейшей для металлопотребления. Так, в РИА Недвижимость привели данные консалтинговой компании в сфере промышленности стройматериалов СМПро. В соответствии с ними, в себестоимости жилья в последнее десятилетие резко возросла доля непроизводственных затрат.
Если в 2014 г. на прибыль девелопера, затраты на приобретение прав на земельный участок, стоимость прокладки внешних инженерных коммуникаций и их подключения, затраты на ввод в эксплуатацию, а также рекламу, содержание компании и выплаты по кредитам приходилось 32% от стоимости новостройки, то в 2024 г. — уже 58%. Тогда как доля строительных материалов сократилась от 45 до 25%, а строительно-монтажных работ — от 23 до 17%. В 2024 г., как сообщает СМПро, стоимость строительно-монтажных монтажных работ увеличилась лишь на 14%, в то время как прочие составляющие цены новостройки — на 45%.
В онлайн-дискуссии «ЕРЗ-тренды», проведенной порталом «Единый ресурс застройщиков» на прошлой неделе, отмечалось, что рост себестоимо сти строительства в жилищном секторе достигает 50-65% по отношению к 2023 г., причем наибольший вклад в него внесли банковские проценты, покупка земли, инженерная и социальная инфраструктура, заработные платы управленческого персонала.
Челябинская девелоперская компания «Группа Голос» оценила удорожание строительства дома, начатого в первом квартале 2023 г., в 18%. При этом собственно расходы на нулевой цикл и возведение стен практически не изменились, но вот фасады, балконное остекление, механизация и транспорт подорожали более чем на 40%, а некоторые категории минераловатной плиты — более чем на 65%.
Наверное, Центральный банк, который уже более полутора лет безуспешно пытается остановить инфляцию, смотрит куда-то не совсем туда. Ее основным источником достаточно четко видится увеличение затрат бизнеса, в котором можно выделить несколько составляющих.
Да, в немалой степени это перегрев экономики, о котором говорили в ЦБ в 2023-2024 гг. Инвестиционный подъем, рожденный господдержкой и уходом с российского рынка западных компаний, привел к увеличению спроса на рабочую силу и другие ресурсы. Льготная массовая ипотека создала дополнительный спрос на жилье, превышавший возможности девелоперов.
Но это только часть ответа. Как представляется, не меньшую роль сыграл импорт. Сначала «импорт инфляции» в 2021 г., когда триллионы долларов, вброшенные в экономику западных стран, привели к удорожанию всех товаров и ресурсов, что через прозрачные в те времена границы перешло к нам. Затем санкции значительно увеличили стоимость импортных товаров для российских покупателей за счет накладных расходов. Да и скачки курса рубля этому очень поспособствовали.
Этому можно было бы противопоставить расширение внутреннего предложения, но... не сыграло. Не хватило, прежде всего, людей — организаторов производства и квалифицированных исполнителей. А затем повышение процентных ставок окончательно поставило на этом пути крест. Кроме того, удорожание кредитов стало еще одним источником роста затрат.
Наконец, практически не было организовано никакого контроля над ценами. Хотя еще в 2021 г. было понятно, что резкое подорожание всего и вся в России не имеет под собой никаких внутренних причин. Меры правительства (например, экспортные, затем курсовые пошлины на стальную продукцию) оказались сильно запоздалыми. А в строительном секторе на этот счет не было сделано вообще ничего.
В итоге затраты продолжают расти, тогда как денежно-кредитная политика направлена исключительно на удушение спроса, т. е. только усугубляет проблему. И хотя в правительстве уже появилось понимание необходимости смены курса, реальных шагов пока нет. Спад, начавшийся в экономике прошлой осенью, не сильно испортил хорошие статистические показатели 2024 г. Первый квартал 2025 г., по-видимому, окажется заметно хуже, но соответствующая статистика появится лишь в апреле-мае.
В общем, ближайшие месяцы российским поставщикам стальной продукции придется прожить в состоянии стагфляции. В строительстве сокращается количество новых строек, прежние проекты постепенно заканчиваются. В правительстве видят риск падения в 2027-2028 гг. и заявляют о подготовке мер противодействия, но медленное ухудшение будет происходить и в текущем году.
Поставщики стальной продукции не видят возможности для весеннего подъема на российском рынке. Вот уже март подошел к концу, причем, на редкость теплый март, а видимый спрос на арматуру, листовой прокат и сварные трубы так и оставался низким. Очевидно, высокие ставки и дальше будут препятствовать росту.
Поэтому металлургическим компаниям и дальше придется ограничивать объем производства и уделять повышенное внимание экспорту несмотря на слишком сильный, по их мнению, рубль. Хотя на самом деле это не рубль сильный (до начала 2022 г. он был еще сильнее, и никто на него не жаловался), а долларовые цены на мировом рынке низкие и затраты высокие.
За рубежом продолжают усиливаться протекционистские настроения. Все больше рынков закрываются от импорта или устанавливают входные барьеры. Вот там цены растут, хотя этот процесс имеет как начало, так и конец. Например, во Вьетнаме местные производители начали сбавлять котировки, а в Евросоюзе и США повышение замедлилось. Причем, основной причиной местные специалисты называют недостаточный спрос. Американские пошлины пока не запустили процесс импортозамещения — такие вещи быстро не делаются, а вот вызванное ими сокращение оборотов международной торговли уже сказывается. И на экономике самих США — тоже.
В Китае на первый план вышел вопрос об уменьшении объемов выплавки стали. Предлагается сократить его на 20-50 млн. т по сравнению с прошлым годом. Причем 50 млн. т выглядят более обоснованными. По оценкам компании Mysteel, внутреннее потребление в Китае в текущем году уменьшится на 3% по сравнению с 2024 г., т. е. на 25-30 млн. т, а экспорт упадет из-за антидемпинга.
Впрочем, хотя парочка компаний сообщила о снижении выплавки в апреле, в целом по отрасли в Китае сейчас наблюдается рост. Все-таки весна — это период сезонного подъема в строительном секторе. Правда, пока что покупательская активность там довольно слабая, а котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной биржи не растут.
Вполне вероятно, что производство стали в Китае упадет во втором полугодии, как это и было в предыдущие три года. Не исключено, что такую же ограничительную политику придется проводить и российским металлургическим компаниям.
Хорошо, когда хотя бы часть отечественной экономики продолжает быстро бежать вперед. Но многие вынуждены сбавлять темп.
Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»